Страница 67 из 68
Герцогиня Карлайл с волнением ожидала письмо, которое послала сама себе много лет тому назад. Тревога за судьбу сына в этой огромной войне, которая охватила весь мир, не оставляла её.
Герцог спокойно читал газету, сидя в кресле у камина. С годами его стали беспокоить колени.
- Не волнуйся, дорогая, - не глядя на Анну, сказал Чарльз. – Ты же сама сказала, что письмо должно прийти только двадцатого числа.
- Чарльз, сегодня двадцатое, - фыркнула леди.
- Да? Черт, я совсем состарился.
- И это сказал человек, который недавно упал с дерева! – недовольно нахмурилась герцогиня.
- Бекки хотела яблок, - пожав плечами, произнес пожилой мужчина.
- Ваша внучка настоящий сорванец, вполне могла сама залезть на дерево, а не загонять туда престарелого деда.
- Наша внучка не желала нарушать ваш запрет, - фыркнул любящий дед.
- Вы разбаловали детей, ваша светлость, теперь в конец разбаловали внуков, а Бекки так вообще неуправляема, - поджав губы, сказала Анна.
- Признаю, я позволяю им многое, но и ты признай, что от этого они любят меня сильнее, чем тебя, дорогая.
- Если воровать сладости для них с кухни, они будут любить любого, Чарльз.
- Ты могла сказать это про Бенджамина, Александру и Элизабет, но внуки любят меня не за это! Я классный дед, признай!
- Ты сумасшедший дед! Как тебе могло прийти в голову залезть на дерево, и к тому же сорваться с него?! Тебе семьдесят, Чарльз! Ты забыл?
- А тебе шестьдесят, моя сладкая, и этот факт не мешает тебе носить весьма безнравственное бельё.
- Еще чего! Мне его дарит муж, что я должна делать? Отказываться?
С улыбкой, леди подошла к мужу и сев рядом на пуфик, положила руки на его колено.
- Как думаешь, все будет хорошо?
- Твоему сыну сорок лет. Он генерал. Что ты хочешь услышать от меня? Я рассказал ему всё, что знал о первой мировой, еще в детстве.
- Первой? Будет еще одна? – с тревогой спросила Анна.
- Мы этого уже не увидим, сладкая.
Тихо вздохнув, Анна мягко посмотрела на своего супруга. За прошедшие сорок лет, они не раз шокировали общество, открыто выражая свои чувства. Леди вздыхали и завидовали любви и туфлям герцогини Карлайл, которая так ни разу и не призналась, где покупает свою обувь. Чарльз никогда не скрывал, что безмерно любит свою жену. Они были самой крепкой и любящей парой среди высшего света. Даже появилось высказывание: «Любовь как у Карлайлов».
Анна не раз давала балы, становившиеся событиями сезона. Герцог заработал репутацию очень дальновидного человека. У них было трое детей. Старший сын и две близняшки-дочери.
Чарльз любил и баловал детей сверх меры. Иногда даже приходилось выслушивать недовольство жены по этому поводу, но мужчина стойко справлялся с гневом супруги, обхватив её крепко за талию и беспрестанно целуя, пока она ругала герцога.
А когда появились внуки, с Чарльзом вообще не было сладу. Но самой большой любимицей деда была маленькая Бекки. Самая младшая и единственная девочка среди внуков герцогской четы.
- Вам письмо, ваша светлость.
Анна, стремительно вскочив и подойдя к дворецкому, выхватила из его рук письмо. Руки задрожали, когда она узнала этот конверт. Распечатав его трясущимися руками, герцогиня, нахмурившись, прочитала несколько строчек. Спустя мгновение леди облегченно произнесла:
- Ох, слава Богу, Чарльз! Наш сын вернется целым и невредимым.
- Я и не сомневался, сладкая. Он же наш сын, - вскинув бровь, сказал спокойно герцог.
- Война никого не щадит, Чарльз, - нахмурившись, произнесла пожилая леди.
- Нас с тобой оберегают Боги, соединив судьбы. Не думаю, что они были бы жестоки к нашим детям.
- Дай Бог, так и будет, мой неверующий муж. Мог бы хоть на старости лет пойти в церковь со мной.
- Я не религиозен, сладкая. Никогда не был и вряд ли стану, прожив жизнь полного атеиста.
- Но ты не можешь отрицать того, что произошло с нами.
- Так в этом не было ничего от католической религии. Я поклонился индуистской статуе! В их Богов, я может, еще верю. Так что считай меня язычником.
- Это лучше, чем атеизм, - усмехнулась Анна. – Но прошу, больше не надо устраивать жарких дискуссий со священниками. Мне казалось, отца Роберта хватит удар.
- Нечего лезть ко мне с проповедями! – проворчал герцог.
Анна едва сдерживала улыбку, вспоминая, как покраснел священник в споре с её мужем. И так было всю их жизнь. Герцог не раз шокировал высшее общество современными взглядами и высказываниями. Когда ему говорили о возмутительности нарядов или поведении супруги, герцог лишь фыркал на своих оппонентов и говорил, что зависть плохое, нехристианское чувство.
Со временем все привыкли к тому, что Чарльз поддерживает супругу в любых чудачествах, не зная, кто на самом деле чудак в их паре. Не раз бывало, что их заставали целующимися в саду на светских раутах. Однажды, некая леди пыталась, так сказать, открыть глаза Анне на шокирующее поведение её супруга, не зная, что леди, которую она видела в объятьях её мужа, была сама герцогиня. Анна с улыбкой призналась в этом. К тому моменту она была уже молодой бабушкой.