Нити

4.

 

Рабочий день подходил к концу. Ленка с утра уехала к маме, поэтому догадки и предположения Илье пришлось сохранить при себе. Весь день ныли виски, голова слегка кружилась, а перед глазами прыгали разноцветные точки и черточки. Дело было дрянь, но Илья старался не подавать вида. Конечно, это была не лучшая его форма, но должностные функции еще никто не отменял. Больничные не оформляли, заставляли писать заявление на отпуск за свой счет, поэтому он стойко переносил муки.  День тянулся долго. Сегодня дожидаться конца смены было особенно мучительно.

К вечеру Илье стало хуже. Голова походила на воздушный шарик, накачанный гелием. Уши заложило. Кровь пульсировала в висках, резко, неприятно. Илья чувствовал, как покрывается мелким потом, с которым кожа будто выдавливала микроскопические порции яда.

Но самая серьезная вещь приключилась с глазами. Черточки сливались в мерцающие лучи или полоски, совсем как та, что исходила от вчерашнего уволенного консультанта. И на этот раз лучи тянулись от всех людей сразу, образуя что-то вроде огромного переплетения снастей или ниток, как в колыбели для кошки. Они мерцали, вздрагивали, натягивались и ослабевали. Они протянулись от людей на большие расстояния, как паутина от шелкопряда. От каждого сразу несколько и в разные стороны.

Вот муж и жена идут по моллу, тесно связанные одной нитью, которая намоталась сама на себя и образовала узелки в разных местах. Узелки пульсировали как живые. Супруги ожесточенно ругались. Илья видел беседующего по телефону парня, от которого тянулись целые пучки нитей, самых разных оттенков, толщины и яркости. Одни были натянуты туго, другие провисли настолько, что тянулись по полу. Илья стоял посреди зала и смотрел на этот странный танец линий.

И вдруг время истекло. Илья вышел на улицу. На крыльце стоял Эдик и курил вонючую папиросу. Илья почти не удивился.

- Пойдем, посидим где-нибудь, - сказал Эдик.

Илья покорно двинулся следом. Шли недолго, сели в кафе недалеко от «Глобуса», взяли два пива и тарелку жареного арахиса. Эдик сразу выпил залпом половину бокала, запустил руку в арахис и опрокинул горсть орехов в себя. Илья наблюдал. Эдик насладился орехами, закрепил достигнутый успех пивом и сказал:

- Пей.

Илья тоскливо посмотрел на свой бокал.

- Не хочу.

- Тогда давай сюда.

Илья передал Эдику свою порцию, а сам попросил официантку сделать чай.

- Плохо выглядишь, - заметил Эдик. – Быстро у тебя идет.

- Что идет? – Илья помешал чай ложечкой, пригубил и чуть не обжегся.

- То идет. У меня тут на днях накладка вышла, извини. Надо было раньше увидеться, но я не думал, что тебя скрутит так сильно.

- Да что скрутит-то? О чем речь? – Илья страдал от боли.

Эдик мрачно спросил:

- До работы на трамвае добирался?

- Да. – Илья вспомнил, как проезжал утром мимо места аварии, где мусоровоз столкнулся с троллейбусом, на котором он обычно ездил на работу. Были пострадавшие. – Слушай, откуда ты узнал?

- Это нити. Сеть дрожит, нити натягиваются и сразу видно, когда и где они порвутся. В последнее время разрывов все больше. Сеть трясет, идет рябь, волны длиннее и выше. Что-то происходит. Да и вокруг тебя много узлов. Даже парочка гнусов.

- Гнусы? - Илья осмотрел себя, но не нашел никаких насекомых. – Не понимаю.  

- Расскажи, что ты видишь, - попросил Эдик.

Илья рассказал про лучи, исходящие от людей, про их хаотическое переплетение, разную толщину и цвет.

- Вот это и есть нити. Все люди связаны ими. Я, ты, папа Римский, президент США, все. Чем больше у тебя друзей, врагов, родственников, бывших жен, тем больше нитей. Рождается человек, появляется нить. Человек умирает, и связующая нить обрывается. Знакомство, разлука, все это тоже создает и разрывает ниточки между людьми. На протяжении всей жизни. И вот из всех этих нитей образуется одна большая сеть, потому что человек связан со многими другими людьми, хоть и не знаком с ними напрямую. Понимаешь?

- Кажется, да.

- Ну вот. Нити существуют, но их не все могут увидеть. Для этого нужно особое зрение, - Эдик показал на свои черные кавказские глаза.

- Ты не местный? – внезапно спросил Илья.

Эдик впервые широко улыбнулся.

- Я из Еревана, дорогой. А почему спрашиваешь?

- Да так… - Илья смутился. – И что же, получается, все мы связаны, но эти нити может увидеть не каждый человек.

- Ну да. Я могу, ты тоже иногда. А другие не могут.

- Ладно. А что за гнусы?

- Паразиты, - сморщился Эдик. – Вампиры. Сосут энергию, питаются страхом, гневом, злобой. Особенно страхом, на нем они просто жируют. Увидишь еще.

Илья сглотнул; сделалось гадко.

- Иногда у человека появляется зрение, - продолжал Эдик, прихлебывая пиво. – Бывает так, что и пропадает. У тебя почему-то появилось. Обычно это означает, что на тебе завязаны какие-то важные нити, по ним уже пробежала дрожь, и они усилили в тебе колебание. Внутреннее колебание, и ты стал более чувствительным. Понимаешь?