Страница 6 из 27
Отвлёкшись на воспоминания, я совершенно перестал следить, куда несут меня лыжи - главное, передо мной была лыжная колея, и я бежал по ней…. И был наказан за невнимательность, очень сурово наказан!
Неожиданно я почувствовал, как лёд подо мной провалился, и я оказался под водой!
Ещё не до конца сообразив, что со мной произошло, и насколько это серьёзно, я отчаянно замахал руками, и… оказался на поверхности.
Я провалился в полынью - как-то очень быстро сообразил я! А сообразив, в какую неприятность я влип, меня мгновенно обуял панический ужас!
Намокшая одежда тянула ко дну, лыжи не давали возможности работать ногами - всё, здесь мне пришёл конец! - лихорадочно забилась мысль в голове.
А, зачем я бежал?! Зачем десять дней лежал под горящим, пышущим жаром камином?! Зачем все эти мытарства?! Только для того, чтобы вот сейчас, здесь, утонуть? Ну, уж нет, дудки! - засопротивлялось всё моё существо. Тогда, что делать? Да, прежде всего, снять лыжи с ног, а тогда посмотрим, кто кого - река меня или, я её!
Все эти мысли, весь их калейдоскоп, за какие-то мгновения прокрутились у меня в голове, а затем пришло и решение, и понимание, что надо делать…, делать вот прямо сейчас, не мешкая…, иначе…
Пришлось, задержав дыхание, окунуться с головой и развязать крепления на одной лыже.
Ура! Получилось!
Неожиданно воздух в лёгких тоже закончился - пришлось вынырнуть. А вынырнув, и чуть отдышавшись, я с силой отбросил лыжу подальше от полыньи.
Странно, но мне совершенно, или почти совершенно, не было холодно. Ах, да, вспомнил я, температура воды зимой в реке ниже минус четырёх градусов по Цельсию не опускается. И вторая мысль, догнав первую, промелькнула у меня - Господи, чем у тебя Иваницкий голова забита? Надо о спасении думать, а ты о температуре воды...
Подумав так, я сам себе удивился – действительно, человек погибает, а в голове какие-то дурацкие мысли копошатся… Кошмар!
Вторично нырнув, я смог развязать крепление второй лыжи, затем, вынырнув, тоже отбросил её подальше от полыньи. Ну вот, решил я, пора самому выбираться - а, как?
Попробовал опереться руками об кромку льда, но она обломилась. Тогда я стал обламывать лёд все дальше и дальше, и добился-таки результата. В очередной раз оперевшись на лёд, я почувствовал достаточно сильное сопротивление и прочность.
Но, я устал! Господи, как я устал! Мокрая одежда сковывала мои движения, а снимать её было нельзя - я же не…, в по-летнему тёплой реке купаюсь, сейчас же… зима.
Опять, обгоняя одна другую, заскакали мысли в голове - даст Бог, вылезу, так мне же ещё вон сколько бежать. Нагишом, по морозу, далеко не убежишь! Сразу окочуришься!
Мысли, мысли! Может, поэтому мы и называемся “Homo sapiens”? Человек, считай, с жизнью вот-вот попрощается, а голова, вернее мозг, всё никак не угомонится, всё чего-то думает, анализирует…
Держась за лёд, немного передохнул и, резко оттолкнувшись ногами от воды, попробовал вытащить своё тело из речного, сковывающего движения, жидкого плена. Не получилось! Лишь после третьей или четвёртой попытки я оказался на льду, и тут же мороз захватил меня в свои объятия. Но я вылез! Сумел вылезти на лёд, чёрт побери!
Фиг меня утопишь! - крикнул я, вернее, хотел крикнуть, но сил у меня хватило лишь с хрипом это прошептать.
Мокрая одежда стала промерзать и превращаться в ледяной панцирь. Я, где-то, когда-то, вычитал, надо вставать и идти, иначе замёрзшая одежда скуёт мои ноги и руки, и я не смогу двигаться. Вот тут-то я, по-настоящему, испугался, испугался до дрожи в теле!
Когда я оказался в воде, скорее всего до меня тогда ещё не дошла сложность моего положения, или мой разум ещё её не оценил, а вот сейчас…, сейчас совсем другое дело!
Но сил не было! Я их растратил на борьбу с коварной рекой.
Вставай! - приказал мой разум, немедленно вставай!!! И, я встал, и, я пошёл..., медленно-медленно…
Одежда на мне потрескивала, и мелкие кусочки льда, отламываясь, падали под ноги…
А лыжи?! Куда я без лыж? - промелькнуло в разгорячённом мозгу. Пришлось вернуться. Лыжные крепления под воздействием низкой температуры начали промерзать. Тогда я потоптался по ним, покрытыми ледяной коркой, валенками, чтобы хоть немного размять ремни, и, кое-как закрепив, стал переставлять ноги…. Вперёд, шептал я! Только вперёд!