Страница 2 из 58
“Друзья, спешу поделиться радостью. Договор на “Нежное сердце оборотня”, наконец-то, подписан. В честь сего радостного события объявляю два дня бесплатного скачивания…Ваша Алина Всесезонная.”
Выложила, выдохнула и с облегчением откинулась на сиденье. Можно расслабиться. Тем более, что ехать мне до конечной. А это почти час. Но тут в памяти совершенно не к месту всплыла сказанная редактором фраза: “Скоро писателей будет больше, чем читателей”. Фраза как фраза, но она оставляла после себя какое-то неприятное послевкусие. И действительно, даже среди моих подписчиков большая половина пишет, а еще половина из тех, кто пишет имеет хоть одну изданную книгу.
Интересно, а сколько сейчас в вагоне писателей? А в этом поезде, а в метро в целом?
Вон, например, сидящая напротив полная дамочка с ужасной брошкой на груди и ноутом на пухлых коленях. Судя по вдохновенному лицу и быстро стучащим по клавиатуре пальчикам, она, наверняка, сочиняет что-то очень романтическое. Или та от ушей до пупка“отпирсингованная” брюнеточка в кожанной юбочке, что кликает черным ноготком по своему телефону. Такие обычно любят придумывать что-нибудь из серии дизель-панка или антиутопии...
Мне вдруг представилось, как тысячи попаданцев и попаданок путем взрыва, падения, томления, глумления, провала в этот момент оказывались в иных мирах по воле очередного автора. Кто-то сохранял свои тела, кто-то вселялся в новые подобающие суровой эпохе. Женщины открывали в себе колдовские способности, мужчины становились магами или вампирами, что с сочным хрустом впиваются клыками в нежные шеи доверчивых красавиц, по готическим замкам летали огненные шары, а по ту сторону магического экрана бегали брутальные рпгэшники, загнанные в прокрустово ложе игрового сценария. Миллионы стонов, охов, ахов, рыков и криков сопровождали эти полеты, провалы и превращения…
Глядя на брюнеточку, я вдруг представила ее на каком-нибудь балу условно галантного века, среди всех этих париков, корсетов, кринолинов. Вот так внезапно берет и проваливается прямиком из вагона в иное измерение. На нее сквозь золотые лорнеты взирают изумленные гости, так сказать, весь высший свет королевства. По залу плывет возмущенный шепоток. Брюнеточка в свою очередь изумленно пялится на гостей и тщетно пытается одернуть коротенькую юбку. Хотя, нет, не пытается, ведь она девочка без комплексов. Вдобавок, в нее с первого взгляда влюбляется единственный отпрыск местного короля Клодовика XV Охлуф…
В этот момент поезд влетел на станцию и остановился. Бухнули открываясь двери. Брюнетка вышла, смерив меня недовольным взглядом. Кажется, я чересчур пристально рассматривала ее. В вагоне осталось еще пара пассажиров, не считая меня и толстушки с ноутбуком. Двери грохнули снова, мы покатились дальше. Снова станция. Снова бухали двери. Кто-то входил, кто-то выходил. Но меня это особо не беспокоило: новый сюжет властно захватил мое воображение.
Итак, в брюнетку с пирсингом влюбляется единственный отпрыск короля Охлуф. Нет, Охлуф, пожалуй, не пойдет, уж очень похоже на олуха. Тогда, скажем Освальд. Освальд влюбляется в … Интересно, как ее зовут. Допустим, Полина. И в знак любви к Полине и протеста против замшелых устоев своего шелково- креолинного королевства протыкает себе пупок... Масса приключений, интриг, подлых заговоров.... И вот влюбленные наконец-то вдвоем. Жаркие объятия. Горячие поцелуи. Освальд хорошо целуется и Полина не в силах ему противостоять. Поцелуи все ниже, все проникновеннее...И тут его обезумевшие от страсти губы касаются чего-то металлического. Он с ужасом отстраняется, смотрит, а там… тоже пирсинг. Нет… пожалуй, это слишком… Не пойдет…Тут надо еще подумать…. А начать наверное лучше со слов: “Наташа, скажи на милость, зачем ты бросила институт, - прошептала мама!..” Хотя стоп, какая Наташа, у меня же героиню зовут Полина….
Поезд вдруг резко дернулся и остановился. Двери открылись, но я не увидела станции. Она вся утонула в белом как молоко тумане. Казалось, что поезд стоит внутри гигантского облака.
“Что за бред?”
Я посмотрела по сторонам и похолодела от ужаса: в вагоне кроме меня никого не было. В соседних вагонах людей тоже не наблюдалось. Увлекшись разработкой дурацкого никому не нужного сюжета, я, кажется, вляпалась в какую-то неприятность.
-Эй, кто- нибудь...
Мой внезапно охрипший голос, жалобно прозвучавший в полной тишине, показался мне чужим.
Я вскочила и подойдя к кнопке вызовы машиниста, нажала не нее изо всех сил. В динамике в ответ что-то хрюкнуло, булькнуло и все... Хотя,нет, в его пыльных глубинах явственно послышался чей-то глумливый смешок.
Меня объял животный ужас и я выбежала из вагона в туман. Вернее выпала, ибо под моими ногами не оказалось опоры...
По ощущениям падала я недолго, но за это время вся моя жизнь успела прокрутиться перед внутренним взором быстрым цветным калейдоскопом...
Первые нетвердые шаги под охраной чутких маминых рук, почему-то детсадовский утренник, на котором я прыгаю в костюме снежинки, школа. Сашка Коротков, громко объявляющий какого цвета у меня сегодня трусики и моя рука с портфелем, летящая прямо ему в голову. Десятый класс. Во всю орет телевизор. Кажется, идет “Поле чудес”. По обоюдному согласию, мы лишаемся с Сашкой невинности на каком-то продавленном диване в квартире его приятеля. Теперь "Поле чудес" и барсучьи усы ведущего у меня прочно ассоциируются с первым сексуальным опытом. Выпускной. Мы танцуем с Сашкой нежно прижавшись друг другу щеками. Мое поступление в институт. Первая сессия. Сашка уходит в армию, откуда возвращается с юной, но уже беременной женой. Провинциалка. Окрутила, блин. Мокрая от слез подушка. Отпаивающая меня валерьянкой мама. Ну а дальше, вообще, пошла ускоренная перемотка. К своему двадцативосьмилетию я успела получить высшее юридическое образование, поработать в адвокатской конторе, написать и выпустить девять любовных романов в известной серии “Страсти-мордасти” издательства “Ластов и ко” и … растерять почти всех своих подруг.