Лик

— Интересуешься спортом? — послышался слева от меня довольно хрипловатый, прокуренный голос. Я повернулся на звук и тут же встретился взглядом с выжженными белыми волосами, а потом уже заметил и зелёные, поддернутые серостью и тусклостью, глаза, густо прорисованные брови. Никак не мог сопоставить голос и то, что я увидел. Передо мной находилась ещё довольно молодая женщина, у которой всё же имелись единичные морщинки под глазами, а на лбу выступала самая заметная из них. Незнакомка была довольно красива, и, будь я старше лет на двадцать, несомненно, пригласил бы её на свидание.

— Чего? — я сделал вид, что не услышал.

— Я говорю, любишь спорт? — странно, не видел её в школе до этого. Она улыбнулась, и уголки её накрашенных красной помадой губ поплыли вверх.

— А, было дело. Играл в местной команде.

Я замолчал, и она молчала. Мы просто смотрели друг на друга: она — внимательно, я — не без доли напряжённости. Я изрядно разволновался, когда её глаза пытались прожечь во мне кратер. Наконец, женщина, словно спохватившись, произнесла:

— О, совсем забыла! Меня зовут Эйда Уивер, но для тебя я мисс Уивер, — добавила чуть серьёзнее. Я протянул ей руку для рукопожатия и сказал:

— А я Флеминг. Флеминг Рид, приятно познакомиться, мисс Уивер. А вы… кто? — я опять почувствовал неловкость в голосе. Когда же это кончится? Я не привык к тому, чтобы какие-то взрослые женщины пытались убить меня взглядом, не отрываясь от произвольной точки на моём лице.

— Я ваш новый психолог. И приятно познакомиться, Флеминг, — опять коротко улыбнулась, видимо, стараясь разрядить обстановку. Увы, вышло не очень. Я всё ещё не понимал, к чему шёл этот бессмысленный разговор. Неужели она хотела, чтобы я записался к ней на курсы?

— С психикой у меня порядок, если что.

Мисс Уивер неожиданно рассмеялась, словно я пошутил, но я даже и не пытался. Я успел только изумлённо поглядеть на неё, прежде чем она продолжила:

— Не волнуйся, я не по твою душу. Я лишь спросила тебя о спорте, чтобы узнать, не хочешь ли ты ходить в наш новый кружок «Портреты жизни»? Это не связано со спортом, но там много ребят из футбольной команды, да и вообще, там довольно интересно.

— И что это за кружок?

— В двух словах этого не опишешь, Флеминг, — она помолчала и сказала позже с энтузиазмом,  — но ты обязан прийти и посмотреть хоть один урок. Запомни: каждую неделю и каждый день, кроме понедельника после уроков в кабинете 11B. Там ты и с учениками познакомишься, и проблемы все свои обсудишь. То, что надо для подростков. Придёшь? — спросила она, и я заметил крохотные огоньки, поблескивающие в её сероватых глазах. Эта идея мне определённо не нравилась, да и звучало всё как-то дешево и будто в молодежном сериале о всяких там юношеских реалиях, поэтому я сказал:

— Конечно, приду!

Когда распрощался с мисс Уивер, то уже чуть быстрее пошёл по коридору, огибая пару кофейных автоматов, ощущая запах напитка и, что не самое приятное, чьего-то пота в воздухе. Каково было моё разочарование, когда я узнал, что это от меня так несло, словно я обежал периметр школы раз тридцать и не принял душ. Я тут же пообещал себе, что постараюсь больше не опаздывать, чтобы не мчаться по школе в такой спешке и не приобретать этот «тонкий» аромат. В таком виде я забежал в свой класс, мысленно коря себя за то, что согласился посетить эти глупые «Жизненные портреты», или как там было, а ещё и за то, что теперь мои худшие опасения свершились: все ученики посмотрели на меня с немым удивлением. Как мне показалось, ещё и с укором, но зато учителя ещё не было на месте, и я прошмыгнул мимо ребят, вернувшихся к эмоциональным разговорам. Весь класс снова загалдел, смешался в моих глазах и превратился в кучу орущих или рьяно спорящих тел, столпившихся у разных парт. Слава богу, мне удалось найти свободное и относительно тихое место, за которым восседал мой новый сосед, отвернувшийся в сторону другого ряда, чтобы поболтать с какой-то девушкой. Я плюхнулся на стул и принялся разгружать учебник, тетрадь и ручку, но, когда сосед повернулся в мою сторону, я неукротимо пожелал провалиться под землю. Мне показалось, что этот парень как-то враждебно смотрел на меня. На вид обычный — чёрные волосы закрывали уши, доходили почти до середины шеи, глаза — тёмные, очень заметные скулы. Но от взгляда становилось не по себе. Что ему от меня было надо? Он смотрел на меня серьёзно и будто даже с вызовом. Через пару секунд сосед, на удивление, уже широко улыбался, отчего его тёмные глаза превратились в узкие щёлочки.

— Шалом, новичок! — весело поприветствовал меня этот парень. Я не сразу ответил, потому что не смог прийти в себя от неожиданности. Помолчав, я оглядел этого юношу, чтобы понять, где здесь крылся подвох: вроде обыкновенный худощавый сосед. Я заметил, что кончик носа у него был чуть опущен вниз да и сам он был с горбинкой. Но долго на разглядывании незнакомца я не останавливался. Я всё ещё отходил от недавней сцены, когда он буравил меня сощуренными чёрными бусинами?

— Что? — тоже сощурился я, спустя несколько мгновений, пусть и не от улыбки. Затем до меня дошло. — А, шалом и тебе! Это же по-еврейски?

Паренёк отмахнулся и слегка закатил глаза.

— Не по-еврейски, а на иврите.

— Да он всех так приветствует, — резко повернулся к нам парень за передней партой, отчего я даже вздрогнул. Ему бы только в фильмах ужасов сниматься. В его узких зелёных глазах бегали шаловливые огоньки, а пухлые губы растянулись в не менее хитрой улыбке. Он взлохматил свои тёмные кудрявые волосы и сказал: — Еврей по отцу, что с него взять.

— Но кроме «шалома» ничего не знающий. Сты-до-ба, — членораздельно и чуть серьёзнее добавил сосед, поглядев в парту и покрутив шариковую синюю ручку длинными пальцами.