Знамёна из Пепла

Глава 16

Шандаару они покинули на второй день после пира. Растянутая вереница всадников и гружённых поклажей верблюдов медленно ползла по дороге. Воины эскорта, предоставленного им Бабек-Мирзой, тянули заунывную варварскую песню. Надуваемый с моря ветер надувал плащи и трепал вымпелы на копьях улан. Феранор ехал во главе колонны, подставляя лицо свежему бризу. Джеслин радостно и нетерпеливо пофыркивал, радуясь каждому появившемуся у тракта оазису. Капитан ласково погладил любимца по холке. Ему тоже надоела пустыня.

Из задних рядов его догнал знаменосец Агаолайт. Он пристроил своего спокойного жеребца к Джеслину и поехал рядом. Некоторое время командиры вели ничего не значащий разговор, вспоминали кабаки, обсуждая коней и оружие. Потом знаменосец обратил внимание на копьё, торчащее позади седла Феранора.

— Это тот самый подарок? Разрешишь взглянуть?

— Смотри,— безразлично сказал капитан.

Он сам вытащил и вложил его в руки Агаолайта. Знаменосец, взялся за середину древка, поднёс наконечник к лицу, повертел. В свете дня его грани заиграли яркими красноватыми бликами. Феранор невольно зажмурился, ловя в глаз солнечный зайчик.

— Перо уже и короче, чем должно быть,— через короткое время высказался знаменосец.

— Значит оно не эльдарской работы? — спросил Феранор.

Агаолайт покачал головой и легким движением провёл пальцами по перу.

— Я вижу следы перековки. Оно ломалось и, возможно, у кузнеца не хватило материала, чтобы нарастить наконечник до нужной длинны.

— А из чего он сделан? Не то сталь, не то медь…

— Не знаю, как назывался этот металл,— эльдар щёлкнул по острию и устремил взгляд в пустоту, словно в глубокой задумчивости.— Мне было пятнадцать лет, когда к отцу приезжал гость. Он отправлялся воевать на Запад и потому был в доспехах и с оружием. У него было точно такое копье. Помню, я прикоснулся к нему и спросил, заклятое ли оно. А он рассмеялся и сказал, что чары на него не действуют вовсе. И нежить его боится.

— И оно могло принадлежать Аурину?

— Могло. Что ты будешь с ним делать?

— Подарю Даемаре или Сандару,— ответил Феранор, не задумываясь.

— Что ты отдал за него? — спросил Агаолайт, возвращая копье.

— Золотой перстень с сапфиром.

«Всё равно он был слишком велик для руки Талиан».

Знаменосец сдавленно кашлянул. Потом сказал:

— Будь я уверен, что это копьё Аурина, я бы поторговался с волшебницей. Она, кажется, любит подобные вещи.

Феранор промолчал. Такая идея просто не могла забрести ему в голову. Агаолайт истолковал молчание капитана иначе.

— Не суди обо мне дурно. Я совсем не скряга, но ты рисковал ради перстня жизнью, что увеличивает цену втрое. Если его стоимость перенести на копье, такой дар можно сравнить разве что с жертвой. Глупо жертвовать чем-то ничего не прося взамен.

— В таком случае, мне вполне хватит ее расположения. Расположение волшебницы, стоит немало, согласитесь, хеир.

— Если хочешь расположение Даемары, то оставь копье при себе, а ей подари перстень. Иначе, тебе не ведать успеха у женин! Ха-ха.

Феранор поджал губы, обиженно засопел и подумал:

«Глупости. У меня уже есть Талиан и она любит меня таким каков я есть!»

***

На исходе второй недели, как они покинули Шандаару, когда они добрались до окрестностей Шагристана. Городские стены они увидели на горизонте к полудню.

— Виндолин![1] — выдохнул Феранор.

За кольцом городских стен, занимавших половину горизонта, бугрились коробки домов. В промежутках, между цветными крышами бетелей и вонзающимися в небеса иглами минаретов, сверкала морская гладь.

Почти две луны прошло с того дня, когда сводный отряд людей и эльдар тихо и без помпы покидал царский город. Тихо и буднично они возвращались.

На центральной улице колонна попала в плотную толпу горожан. Кавалькада выбралась на площадь, где ненадолго остановилась. Здесь их дороги расходились. Люди направились к шахскому дворцу, эльдары повернули к посольству.

У раскрытых ворот кавалькаду встречало два эльдара часовых и низенький гвармол в украшенной гербом котте, одетой прямо на голое тельце.

— С возвращением, хеир Мистериорн,— пропищал он, низко кланяясь.— Хейри Даемара ждут вас с докладом. Просили не мешкать.

— Волшебница? — уточнил Феранор.— Не Сандар?

— Никак нет.

Даемара ждала его в той же комнате, что и в прошлый раз. Феранор отметил, что с той поры она стала более обжитой и уютной. Вьющиеся растения у окон разрослись, оплели всю раму и подоконник. Под ногами шуршал ворсистый ковёр. На столе, задрав длинный нос, исходил паром кунган покрытый чеканкой. Одуряюще пахло имбирём — у Феранора невольно навернулись на глаза слёзы.

Сегодня волшебница нарядилась в платье из струящегося шёлка в тон глазам цвета лесной листвы. Плотно обтягивающий тело лиф переходил в пышную юбку с шлейфом. Феранор поклонился, скользнув глазами по вырезу декольте и мысленно облизнуться.

— С возвращением, хеир,— приветствовала она его.— Проходите.

Он вошел, едва не задев притолоку копьём. Она по-птичьи наклонила голову и смотрела на него с выжидающим интересом. Он опустил взгляд, серьёзно нахмурился, некстати вспоминая слова Агаолайта, стиснул зубы и решительно перехватил копьё поперёк.

— Это,— сказал он, протягивая дар мирзы,— копьё Аурина Ухтэллина. Я подумал… что если вам важна летопись Амаэля, то… мне подарил его Бабек-Мирза в Шандааре…

— Знаю,— ответила она чуть улыбнувшись.— Я следила за вами через магверит и в курсе некоторых ваших злоключений. Счастлива, что вы вернулись живым и здоровым.

Как истинная леди, она приняла дар, слегка склонив голову в благодарность и, не задерживая его в руках, прислонила к стене у двери.

«Словно какую-то швабру»,— подумал капитан.

— Значит,— выдавил он, чувствуя себя очень глупо.— Мне нет смысла докладывать. Вы знаете всё…

— Конечно не всё,— мягким тоном возразила она.— Я не знаю, что произошло в подземелье. Но я видела, как вы рисковали собой спасая рядового улана и как страдали от жажды в пустыне. К моему величайшему горю на таком расстоянии я могла лишь пассивно наблюдать, не имея возможности вам помочь. Как погиб Лаккэнан?

Феранор вздохнул и со всеми подробностями пересказал ей случившееся в подземелье. Даемара слушала не прерывая, только когда капитан дошёл до гибели Лаккэнана, губы её едва заметно дрогнули, а пальцы стиснули в манжеты. Стиснули и тут же разжались.

— Он всегда был слишком горяч,— она вздохнула, прошлась по комнате, шурша шлейфом, уселась в кресло и прикрыла глаза.— Этот поход должен был стать новой ступенью в его карьере. Да обретёт он счастье в Хайлаэнэ. Рассказывайте дальше, капитан.

Дальше, сведя путешествие к минимому, Феранор рассказал о безлюдном селении с безглазыми трупами.

— Это я видела,— отозвалась волшебница, не раскрывая глаз.— Пусть меня не было рядом, но даже через магверит я ощущала чёрную магию, повисшую над тем местом. Полагаю, на этом всё?

— Да. А где лорд Сандар? Я думал, он встретит меня…

— Лорд Сандар в банях Таллаки — веселится, со своим новым другом. Я отправила за ним гонца.

Она раскрыла глаза.

— Пока на этом закончим, хеир. Передохните с дороги, а потом я жду вас у себя снова. У меня тоже есть, что вам рассказать.