Страница 55 из 118
Глава 22
Алрой не обманул – в аукционном зале не осталось ни одного свободного места. Даже у стен и двери теснились джентльмены, бросавшие выжидательные взгляды на тех, кто пришел раньше и сумел занять стул. По закону о торгах предлагать цену стоя запрещалось – сто лет назад не исключалось, что такой участник может скрыться, когда дело дойдет до оплаты. Энтони едва смог протиснуться и отвоевать место около стены справа от рядов деревянных кресел. Из присутствующих он мало кого узнал – разве что нескольких мужчин с бала у Шелди-Стоуна, с которыми не был знаком лично. Всмотревшись внимательнее, с неприязнью отметил сутулую фигуру сэра Лори Пинчера. Он сидел в центре зала и довольно причмокивал.
Похоже, у этого старика не возникало сомнений, что Мари достанется ему. Энтони стиснул зубы, бормоча проклятья - один только вид торжествующей улыбки, лоснящейся на губах Пинчера, превращал кровь в огонь. Ощущение пустоты и вместе с тем – злости плескалось в животе. Энтони нарочно отводил взгляд от Алроя, сидевшего в первых рядах, и от аукционной площадки. Представить, как Мари выведут на нее на веревке… Одна только мысль об этом убивала, но что он мог?
Он зажмурился, прогоняя ощущение беспомощности, а когда вновь открыл глаза, наткнулся взглядом на странного человечка: низкого роста, в натянутой на глаза кепке и в рабочей куртке с испачканным чем-то черным рукавом. Он сидел вполоборота, вернее, даже нависал над стулом. Лицо казалось неестественным, будто незнакомца слепили из воска. Джентльмены, сидевшие рядом с ним, брезгливо прикрывали носы платками и переглядывались. Но тут внимание Энтони привлек мистер Шорти, вышедший на середину площадки и громко воскликнувший:
- Итак, леди и джентльмены! Прошу внимания. Следующий лот – шестнадцатилетняя Мари Хьюлори. Думаю, вы все наслышаны, что девочка не так проста…
Вопреки стандартной формуле продажи, распорядитель увлекся. И под его монолог про чудесные способности Мари, Энтони вспомнил утренний разговор с ней.
Третье сентября встретило Энтони солнцем, птичьим щебетом и красными глазами Мари. Не трудно было догадаться, что она проплакала всю ночь. Хотелось обнять ее, утешить, но он не имел на это права. Злость на самого себя клокотала в горле, вырываясь руганью на всё и всех: нерасторопного кучера, надоедливых разносчиков газет и старушку, рискнувшую предложить купить букет. Трясясь по булыжной мостовой в кэбе, Энтони силился выдавить что-то ободряющее, но не знал, что можно сказать, если он не в состоянии исполнить ни одной клятвы. Так они и ехали молча, пока она не заговорила первой.
- Мистер Джортан, - простуженным голосом произнесла Мари. – Не терзайтесь – считайте, что я сама сделала выбор. Но прежде, чем мы доберемся до Оксфорд-стрит, я хочу спросить у вас: если бы я и впрямь могла исполнить желание, что бы вы попросили?
- Не надо, Мари. Оставь это!
Энтони попытался взять ее руки в свои, но она не далась – отпрянула к дверце, словно собиралась выпрыгнуть на ходу. Ее глаза лихорадочно заблестели, зрачки расширились, будто и не на него она глядит, а в бездну. Вот когда Энтони понял, что такое страх. Он резко схватился за ручку дверцы, нависая в проеме.
- Так что? – Мари будто ничего и не заметила, все так же сидела, отрешенно разглядывая противоположную стенку. – Учтите – желание можно загадать только один раз.
- Ты больна? Тебе плохо? – Энтони потрогал ее лоб, но он был холоднее, чем его собственный. Вот только не покидало ощущение, что Мари впала в беспамятство и бредит.
- Ну же, мистер Джортан. У вас есть шанс все исправить.
- Ты серьезно?
«Вот оно!» - с щелчком раздалось в голове. Вспомнились сумбурные советы мистера Шорти, его воспаленный взгляд. Неужели, она и правда может? Почему тогда раньше не говорила? Не считала его достойным? Почему тогда сейчас решилась? Ведь сейчас он меньше всего заслуживает ее сострадания и помощи... Энтони продолжал додумывать тысячи мыслей, когда губы уже чеканили:
- Чтобы все исправить, мне нужны деньги. Много денег. Но взять их негде и…
Ледяные пальцы Мари прижались к его губам, заставляя замолчать. Так они проехали несколько ярдов – он, на полусогнутых ногах застывший в проеме, и она – зажимавшая ладонью его рот. Но Энтони показалось, что его слова сделали ее еще более безжизненной и отстраненной, словно Мари ждала чего-то другого.
- Хорошо, - глухим, чужим голосом проговорила она, наконец, отнимая руку. – Желание будет исполнено.
Пока кэб не остановился, Энтони больше не решался заговорить. Так и сидел, словно болванчик покачивая головой, и смотрел, как Мари, сцепив руки в замок, перебирает пальцы. Ее губы шевелились, а взгляд продолжал блуждать неизвестно где. Только толчок затормозившего экипажа и окрик кучера вывели ее из этого состояния. Но теперь настала очередь Энтони впадать в меланхолию – он по прежнему не верил, что Мари способна на чудо, и на душе становилось все паршивее и гаже…
- Десять гиней, - размеренно вещал господин в первом ряду, подтирая губы платком.
- Десять гиней и пять пенсов, - перебивал другой с соседнего ряда.