Страница 67 из 76
-Что сказал Калинин? Он точно знает, что именно здесь Никита? - спросил один из молодых парней, одетый, как и его три товарища, в обыкновенную одежду крестьян, дабы не выделяться среди прохожих и не привлекать к себе лишнего внимания...
-Да, они здесь, - ответил один из друзей.
Они медленно вышли к Губернаторской площади Минска. Вокруг каменные дома перемежались с деревянными, в которых были многочисленные магазины и лавки.
Жители прохаживались с милыми улыбками друг другу, словно красовались, словно в мире лишь красота и мир. Речи их были добрыми, глаза сияли так, что невольно можно было забыться и насладиться сим приятным временем...
Пройдя мимо почтамта, друзья остановились на площади у архиерейского двора. Вокруг просто кишело людьми. Вся площадь была заставлена возами, телегами, колымагами то с каким зерном, то с яйцами, хлебом или какой домашней птицей, а то и молочными продуктами...
-Воскресные торги, - улыбнулся один из друзей и кивнул на дом у соседней улицы. - Там они должны быть.
Обойдя рынок, они расселись на приступке с краю и стали наблюдать, надеясь, что увидят самого Никиту где-то здесь.
Ничего не подозревающий Никита тем временем стоял у окна того самого дома, за которым и была слежка. Но ни он, ни те, пока друг друга не видели. Стоя за шторами и поглядывая в щель меж ними, Никита глубоко вздохнул...
-Хорошие люди здесь, - молвила вышивающая рядом в кресле Мария, и её возлюбленный вновь взглянул со всей своей нежностью в ответ. - А дочь его, этого купца, Маркела, так мила... Приятны понимание да любовь к русскому! Она мне и одежду дала, да даже духами делится! Жаль, сестра её Тадора, совершенно иная... Избегает встреч да разговоров...
Ласковые черты лица Марии были ещё милее в свете струившихся из окна лучей солнца. Она вышивала, не поднимая глаз, и улыбалась. И эта самая улыбка заставляла Никиту забыть все тревоги, которые беспокоили время от времени...
-Вижу, сдружилась ты с Маркелой, - улыбнулся Никита. - Приятно, что нам повезло, что друг Фредерика Армоур, действительно, оказался другом, а не предателем.
-Вот ведь, как устроил всё сей господин Фредерик, - подняла взгляд к милому Мария, и его душа ещё больше затрепетала. - Укрыли нас до лучших времен. Надеюсь, что он жив остался после раны той!
-Я тоже на то надеюсь,... милая, - взял он её за руку, заставив тем самым оставить вышивку в кресле и попасть в силу страстных объятий.
Забывая о разумности и позволяя чувствам вырваться наружу, Никита стал покрывать шейку и плечи возлюбленной жаркими поцелуями, после чего его губы слились с губами наполнившейся тем же ураганом страсти любимой.
Они медленно отошли к стоящей в углу постели, так и не отрывая губ друг от друга, и опустились туда. Время будто остановилось... Всё вокруг стихло... Лишь впервые позволяя познать друг друга, влюблённые скорее обнажались, не переставая ласкаться и шептать истину любви...
В соприкосновении и потом бережном слиянии их тел Мария вскрикнула, но прикусила губу, чтобы не нарушить давно желанного момента. Никита закрыл глаза, неустанно целуя и еле сдерживая себя, чтобы продлить сладостные мгновения... Они оба вздрагивали и тонули в нарастающем блаженстве,... пока оно не отступило,... пока не заставило расслабиться в объятиях друг друга...
-Никитушка, - в сладостной неге молвила Мария, ласкаясь шёлковой щекой об его обнажённую грудь.
-Голубка моя, - прошептал он. - Жена моя....
-Жена? - улыбнулась Мария, чуть приподнявшись и встретившись со смущённой улыбкой милого.
-Теперь да, - подмигнул он, и они оба вновь прижались друг к другу, вступая тем самым, как теперь знали, в новый период их жизни...
Той самой жизни, которая лишь для них, которую они пройдут вместе не смотря ни на что. И даже если у кого-то, кто подглядел в тот момент к ним в комнату, были и иные планы, обладающие властью истинной любви знали наперёд — всё будет так, как решили они...