Страница 66 из 72
– Эйзенхи… – прошептали сложившиеся в улыбку губы. Пронзительно взвизгнул меч из лунного железа, почти с одинаковой лёгкостью рассёк воздух и шею вампира. – эль…
Ярко-алая, совсем как у фейри, кровь хлынула на схваченную инеем землю.
***, ###
Мортимер бежал к воде, на ходу привязывая верёвку к ведёрку: Воды Забвения, как правило, медленно набирают глубину. Зачерпнуть из них воды без песка, водорослей или прибитого к берегу сушняка не так-то легко, особенно с непривычки. Но у Мортимера привычка была. Более того – у него был педантично натренированный профессиональный навык. Опытным глазом некромант наметил область, в которой вода казалась чуть-чуть темнее: яма или даже маленький омут. Ведро, отправленное в полёт твёрдой рукой, погрузилось в выбранном месте, оставалось только аккуратно поддёрнуть его за ручку вверх и…
Но тут Мортимер пошатнулся. Вернее, пошатнулся не столько сам Мортимер, сколько внешний мир. И речь шла сейчас вовсе не об одном Сумеречном Пределе. Ализбар Черион, привязавший отчаянного экспериментатора к диамагическому помещению надёжной якорной цепью, сначала неимоверно вытянулся, распластавшись вдоль пути из Мира Мёртвых к Миру Живых, а потом снова собрался, как отпущенная с обоих концов гармошка: вроде бы, всё тот же человек, но повёрнутый другой, прежде невидимой, стороной. На мгновение он показался Мортимеру и вовсе мальчишкой, с размаху запустившим в сцепившихся волков горящей веткой. Но стоило удивлённо моргнуть, и знакомый профиль, расчерченный резкими складками морщин, вернулся туда, где Мортимер видел его мгновение назад. Мгновение? О, нет, с тех пор прошло…
Некромант судорожно сжимал ладонями ведро, полное Вод, и недоумённо пялился на свой «якорь», которому полагалось оставаться по ту сторону границы, разделяющей миры.
– М-мастер?
Черион резким жестом велел ему замолчать и вскинул руки. От них теперь исходил нестерпимый жар и столь же нестерпимый свет. И прежде, чем Мортимер успел крикнуть: «Нет!!!» архимаг уже метнул сгусток плазмы в чёрно-белый клубок, катающийся по чёрно-белому полу.
«По полу?!! – молнией сверкнуло озарение в мозгу Мортимера. – Я покинул Предел? Но как?»
Черно-бурый волк с воем отскочил в сторону, одним прыжком взобрался на каменный пьедестал и теперь крутился, вылизывая опалённый бок. Белый волк, задетый пламенем только слегка, тяжело повалился на мокрый песок: хрипел окровавленным горлом, подтянул задние лапы к распоротому брюху. Земля под ним обагрилась кровью.
Земля? Мокрый песок? Мортимер окончательно запутался. Где он? В разрушенном замке Торстеда Элизобарры? Или в Сумеречном Пределе, на берегу Вод Забвения? Некромант беспомощно оглядывался кругом, но не видел ни стройных колонн из драгоценного чёрного гранита, ни грубой каменной кладки, возведённой волей воскресшего князя Элизобарры. Испуганные члены Совета Девяти метались, размахивая руками и сдавленно охая. Мастер Тир налетел на группу коллег, комично столкнувшись с мастером Ингином. С тем самым мастером Ингином, год назад погибшим при попытке подчинить себе князя-демона. И вот они недоумённо разглядывают друг друга, потирая лбы, а взгляд Мортимера не натыкается не то что на стены, но и на унылый пейзаж Мира Мёртвых. Всё вокруг струится нежным радужным мерцанием, рассеивающим и причудливо преломляющим свет, всё ещё исходящий от воздетых рук архимага Чериона.
– Эль! – кажется, Ализбару теперь не до издевательских подножек. Мортимер ринулся к своему консультанту, успевшему за время написания диссертации стать лучшим другом. Белый Волк тяжело дышал и едва приподнял голову на окрик, а в следующее мгновение на песке уже лежал мужчина, судорожно зажимающий разодранный живот. Элегантный костюм превратился в лохмотья, светлые волосы густо залепили рану на шее.
Мортимер, как и большинство некромантов, разбирался во врачевании и надеялся, что сможет помочь, особенно взяв в союзники высокую скорость регенерации вампира на родовой земле, однако добежать до Эйзенхиэля не успел. Радужное мерцание уплотнилось, неуверенно качнулось, разделившись на два независимых потока, но Торстед Элизобарра, тоже успевший принять прежний облик, взревел, раскинув в стороны руки:
– Ко мне, дракон тебя раздери!! Или не узнаёшь?!!
Оба рукава родовой магии уверенно слились воедино и устремились в сторону старейшего представителя клана. Но длилось это недолго.
– Не туда, дорогуша! Не дури!
Родерик Элизобарра стоял между Торстедом и истекающим кровью Эйзенхиэлем, сжимая в кулаке поток энергии жестом хозяина, поймавшего за хвост своенравную кошку.
– Ты ещё что за хрен? – высокомерно бросил первому князю Элизабарре вампир, которому только что отсекли голову. – Что-то я твою ауру не припомню.
– Я на твою и глядеть не стану, падаль! – оскалился Торстед, и радужный поток в его руке обратился в сияющий меч. Впрочем, такое же оружие получил и Родерик.
Над ухом Мортимера кто-то замысловато выругался: не то восхищённо, не то растерянно. Обернувшись, некромант застал на лице Ализбара непередаваемое выражение: смесь глубокой озабоченности и мальчишеского восторга.
– Король умер, да здравствует король, – пробормотал архимаг. – Суперпозиция.
Мортимер не понял, что тот имеет в виду, и решил возобновить попытку добраться до раненного Эйзенхиэля. А над ним уже склонилась непонятно откуда взявшаяся здесь красавица с платиново-белыми прямыми волосами. Она бережно положила его голову к себе на колени.