Три цвета надежды

Под сомкнутыми веками Юна ушла в свои мысли, и совершенно не заметила, что её везли не к отчему дому, а когда автомобиль остановился, и незнакомые молодые люди попросили её пересесть в другую машину, было уже поздно. Направленное на неё зияющее, как черная дыра, дуло пистолета заставило замолчать и не произносить ни звука, выключившегося нервными рецепторами, как бы самим собой от страха. Вспотевшие ладони и сумбур в голове – вот и всё, что запомнила девушка от перемещения в пространстве, которое закончилось подъемом в квартиру в здании на отшибе города. Никогда она не попадала в сложные ситуации, никогда не подвергалась опасности и, взращенная, как искусственная жемчужина в закрытой прочной раковине, изнутри постеленная мягким, Юна вместо паники испытывала потерю координации. Имеющий не совсем женскую храбрость при встрече с тараканами, пауками или мышами, сейчас всё же организм струсил и разориентировался. Неверными ногами с дрожащими коленями девушка шла за одним преступником и сопровождаемая другим, лишь полчаса спустя после испытанного ужаса решившись спросить, что им от неё нужно и кто они такие? На её вопросы никто не реагировал. Тот, что заменил её водителя – и как она не посмотрела, кто за рулем? – снял фуражку в прихожей и, пропустив девушку внутрь, плюхнулся на стул возле двери, обозначив, что будет охранять выход и не даст ей отсюда никуда деться. Второй прошел вместе с ней и, положив пистолет на полку возле зеркала, поправил волосы под маской. Всё ещё мутно соображая и воспроизводя движения инстинктивно, Юна схватила пистолет и, наставив его на похитителя, трясущимися руками попыталась приметить мишень верно, да и не трудно это было с трех шагов расстояния.

- Тихо-тихо, леди! – поднял он руки, удивленно посмотрев на неё сквозь прорези для глаз. – Откуда такая прыть?

- Что вам от меня нужно? Кто вы такие, я вас спрашиваю?! – Сдерживаясь, чтобы не завизжать и не нажать на курок, Юна отступила к стене, прижавшись к ней спиной. Сквозь туман сознания она заметила, что незнакомцы слишком спокойны для тех, кто оказался под прицелом.

- Какая разница? Мы не сделаем вам ничего плохого. Положите оружие, - отозвался сбоку парень, вслед за фуражкой снявший и маску. Он был довольно юн и симпатичен, и никак по лицу нельзя было сказать, что он уголовник.

- Немедленно верните меня обратно! Вы бессовестные люди!

- Впервые вижу настолько воспитанную девушку, что даже в экстренной ситуации находит культурные эпитеты, - стоявший напротив неё протянул руку. – Отдайте пистолет, успокойтесь.

- Нет! – воспротивилась Юна, пугаясь его приближения. – Отойдите от меня! Уйдите!

- Вы всё равно не сняли с предохранителя… - сделал ещё шаг он.

- А-а! – закричала девушка и нажала на спусковой крючок, одновременно с тем разомкнув пальцы. Выпустившее мыльные пузыри дуло не издало никакого шума, только украсило помещение прозрачно-радужными лопающимися шариками. Джин поймал выроненный игрушечный пистолет, и они с Чонгуком засмеялись с двух сторон, наблюдая, как шокированная и приходящая в себя Юна убеждается, что никого не погубила. Обмякнув и проведя ладонью по лбу, она чуть сползла по стенке вниз. – Господи…

- Простите, мы не хотели вас пугать, - заверил Чонгук, дотыкивая пальцем долетевшие до него пузыри.

- Тогда… для чего всё это? – непонимающе отдышалась несчастная жертва и попыталась убедить себя окончательно в том, что с ней уже ничего плохого не случится. Это просто глупый розыгрыш, чья-то шутка.

- Так надо, - Джин отступил, освобождая проход к кухне, залу и спальной комнате. – Располагайтесь, пожалуйста.

- А я впервые, кажется, вижу воспитанных похитителей, - сбросив туфли на танкетке со ступней, постаралась расслабиться Юна, расстегивая укороченный пиджак. В утверждении была доля сарказма.

- И часто вам доводилось их видеть? – улыбнулся один из них, старший.

- Вы правы. Логичнее было бы закончить фразу короче: я впервые вижу похитителей. Но вы не похожи на тех, кто совершает что-то ужасное, - подумав, Юна начала догадываться и, озаренная, щелкнула пальцами. – Это проделки Чон Хосока, не так ли? Скажите, я угадала?

- Вы всё скоро узнаете, не будьте так нетерпеливы, - вежливо осадил её Джин, мысленно отметив, что всё достаточно прозрачно, так что можно было бы и не скрывать… они не собирались шантажировать её семью, требуя деньги, а над ней самой как-либо издеваться, поэтому игру можно было вести почти в открытую.

- Он не хочет жениться на мне и решил избавиться? Как это нелепо! – продолжала гнуть своё Юна, тем не менее попав в точку. – Как долго я буду тут находиться или меня всё же пристрелят, но позже?

- Быстро же вы оклемались и стали здраво рассуждать. - Джин пошёл за ней по квартире, удостоверяясь, что здесь нет никаких средств связи. Сумочку-то с мобильным они отобрали ещё на выходе из машины.

- Снимите маску. Даже если я отсюда выйду, я не стану преследовать исполнителей. Важен заказчик. - Юна посмотрела на дантиста, игравшего сейчас плохиша, но достаточно посредственно. Злодей из интеллигентного и тактичного мужчины получался относительный, можно сказать исключительно внешний, в черной кожаной одежде, устрашающей и настораживающей. Поведение же его за рамки светского тона не выходило. Прикинув что-то, Джин пожал плечами и потянул золотое тканевое забрало, скрывавшее верхнюю часть лица от губ до лба. Их с Юной глаза встретились, схлестнувшись. Он располагающе улыбнулся. Она отвернулась первой. – Спасибо, а то мне неуютно говорить с кем-то, чьего лица я не вижу.

- Зато вам удобно в таких людей стрелять, как я понял, - поднеся кулак к губам, хохотнул в него Джин. Юна не смотрела на него, идя дальше по квартире и осматриваясь.

- Я была в состоянии аффекта, чего вы хотите? Да и, это ведь игрушка оказалась…

- Но вы об этом не знали. - Молодой человек оглядел сзади пленницу. Длинные босые ноги вели к стройным бедрам, обтянутым светлой юбкой чуть короче среднего. И чего Хоупу не понравилось? Такую не так-то невыносимо терпеть в качестве жены. На дурочку она тоже не похожа. А если бы и так, то даже проще, будет сидеть дома и не мешать никаким делам мужа. Юна обернулась, и взгляд резко пришлось поднять выше.

- А вы сами разве не из тех, кто убивает людей? – Джин едва не засмеялся, подумав о том, что убивать посредством бормашины ему ещё не приходилось, хотя дети, конечно, боятся кресла стоматолога как пыточного стула, и всё-таки он больше лечил… Но тут он вспомнил о том, что его жизнь состоит не только из профессии и кабинета, где он ходит в белом халате, но и из участия в банде, которой приходилось делать всякое.

- Лично девушек я ещё никогда не убивал, - произнес он тоном близким к ледяному.

- Не хотелось бы стать у вас первой, - настороженно углядела Юна кобуру на ремне собеседника и поняла, что там-то оружие настоящее, и пусть его не доставали, но оно было.

- Мы всё ещё об убийствах? – не выдержал Джин, чтобы не скосить смысл фразы в другое русло.

- Пожалуйста, оставайтесь в границах приличий, не надо всякой пошлости и намеков. Это неуместно! – вспыхнула она, рьяно защитив исключительно невинно-деловые темы разговора. Несколько разочарованно, что столкнулся с отсутствием юмора и девичьего кокетства, Джин вздохнул, начав понимать, что Джей-Хоуп, возможно, прав, отказываясь от невесты.

Улица красных фонарей приняла Хосока куда лучше, чем студенческое общежитие, где возникли непредвиденные преграды для совести и отдыха. В публичном доме же никого нельзя было смутить тем, ради чего сюда, собственно, и приходили. Поэтому ночь удалась, тело получило награду за ожидание, соединившись с другим телом, мастерски ублажающим недолюбленных и перевозбужденных. Да даже слабо возбужденных оно бы завело настолько, что удовольствие зафонтанировало бы пробуренной скважиной, под давлением хранившей в себе запасы оргазмов. Хосок уже три с лишним года приезжал в основном к одной и той же специалистке, пользуясь услугами других только если эта была занята. Он бы даже мог назвать её своей подругой, с которой разделял и радости секса, правда, платя ей за это неплохие деньги. Девушка была красива той вульгарной азиатской красотой, невольно рисующей в фантазиях образы кисэн и гейш, которая заставляла мужчин останавливать взор, замирать и хотеть, но большинство из них, морально слабые и не принимающие женское превосходство в чем-либо, никогда не решились бы завести серьёзных отношений с такой броской и яркой партнершей, иначе всю оставшуюся жизнь чувствовали бы неуверенность и подозрения, что её вот-вот кто-нибудь уведет, перехватит, завоюет, соблазнит, наделав рога до потолка супругу. Подобная оценка со стороны мужчин в юности и ранней молодости послужила одной из причин, почему Нури стала благородной куртизанкой, продающей свои часы за немалые суммы, гарантируя уровень, класс, безопасность от гонореи и тому подобного, чем пытался припугнуть Хосок Юну. Если нет смелых и достойных, тогда нет разницы во всех остальных. Разве что в толщине кошелька. Но таков парадокс, что именно тут иногда встречаются те, кто когда-то мог бы удержать от решений, приведших в конце концов на панель.

Джей-Хоуп дотянулся до бутылки с минеральной водой на прикроватном столике и, сделав несколько жадных глотков, откинулся обратно на подушку, лежа на спине. Обычно он был более весел и разговорчив по утрам, и эту перемену девушка, младше него всего на год, тут же уловила.

- Какие-то проблемы? – посмотрела она на него со своей половины кровати. В четком осознании времени, отведенного под страсть, любовь и близость она тоже была профессор. Они могли кувыркаться всю ночь и даже уснуть в обнимку, говоря о личном, о мечтах и переживаниях (Джей-Хоупа, конечно, о своих быте и буднях Нури предпочитала молчать, да и не было в них ничего интересного), но лишь забрезжил рассвет – разнять руки и вернуться к дружескому поведению, не лезть с поцелуями, не класть голову на грудь, не смотреть томно в ожидании ещё чего-то, не обнимать, закидывая сверху ногу. Да и приезжать к ней, спустя какой угодно долгий срок отсутствия тоже было приятно; никаких льстивых «я скучала», «где пропадал», «давно тебя не было!». Соблазнительный взгляд с порога «ну что, чего ты хочешь именно сейчас?», горячий поцелуй, как будто он и не уезжал никуда и всё, никаких расспросов, сожалений, любопытства, пока он сам не захочет рассказать. Нури была идеальной для него любовницей, но, так складывалась судьба, что не только для него, оттуда и опыт, оттуда и правильность поведения, усвоенная за годы.

- Ну… если коротко, то отец решил меня женить.

- О-о! – зная, каково отношение к браку её любимого клиента, Нури цокнула языком. Они повернули друг к другу лица. Джей-Хоупу, полюбовавшемуся на это точенное произведение природы, захотелось украсить черные волосы, дремлющие на подушке, цветами, ей бы очень пошло. – Всё серьёзно?

- Думаю, выкручусь и отмотаюсь, - сказал парень, но из головы не выходила странность с данными о родителях Юны. В чем там могла быть загвоздка? Хоть бы всё было недоразумением, ошибкой или какой-нибудь незначимой ерундой.

- Значит, есть что-то ещё? – догадалась Нури, перевернувшись на бок и подперев голову рукой. – У тебя глаза, как у участника интеллектуального шоу, которому нужно дать ответ на сложный вопрос. Причем на скорость.

- Да? – скиснув, уставился на неё Джей-Хоуп. В самом деле, у него и ещё одна заноза появилась. Но это не было проблемой. Это просто почему-то засело в него и тревожило. И поделиться, кроме как с Нури, этим ни с кем нельзя.

- Угу.

- Я поцеловал младшую сестру друга, - чистосердечно признался он, не ожидая советов, осуждения или похвалы. Его здесь просто могли выслушать, и это уже бальзам на душу.

- Рэпмона, что ли? – выдала девушка, и Хосок приподнялся, придержав одеяло, когда садился, чтобы не соскочило с него полностью. Какая же она прозорливая!

- Только не говори ему, когда он нагрянет, ладно? – Нури покорно кивнула, прикрыв глаза и тут же открыв их. – И вообще… как ты угадала?

- Он недавно жаловался, что его сестренка рвется к взрослой жизни, и он переживает за неё. К тому же, я больше не знаю у тебя друзей с младшими сестрами, - выдала путана секреты своей логики. Хоуп немного успокоился от того, что это не он слишком выдаёт себя, и что на лбу не проявилось позорное клеймо «я поцеловал Джинни». – Почему тебя это так беспокоит? Ты боишься поругаться с Моном?

- Нет, не в этом дело… и в этом тоже, но главным образом другое, - парень согнул под одеялом колени и положил на них руки. – Она невинная девчонка. Мне не стоило этого делать.

- Чем ты так плох для невинных девчонок? – улыбнулась Нури.

- Чем? Да всем! Своим поведением, своим мировоззрением, отсутствием желания брать на себя ответственность за одну из них и впрягаться в супружество. Девственницы должны встречаться с хорошими мальчиками, устраивать с ними свадьбу и жить счастливо.

- Уверен, что все по такому сценарию счастливы? – иронично поддела его девушка.

- Нет, естественно, каждому своё и нет модели беспроигрышного достижения счастья. Но я не хочу портить что-то или кого-то ради собственного интереса, - Джей-Хоуп помолчал и добавил: - А он проснулся. Понимаешь, я с той поры, как сам стал взрослым – в смысле потрахался первый раз, - избегаю девственниц. У меня не было ни одной. Как только мне становится ясно, что я говорю с одной из них, я исчезаю, умываю руки, нахожу отговорки, тысячу оправданий и объяснений. Я не хочу их трогать, потому что внутри меня что-то очень бережно относится к наивной юности, невинности. Не желаю забирать её ни у одной девчонки… И всегда это во мне так громко звучало, что не возникало желания попробовать и изменить привычке. А вчера переклинило будто. Взял и поцеловал. Да ещё и продолжаю думать о ней. Вот это самое отвратительное.

- Ты влюбился, что ли? – поднялись подкрашенные брови.

- Нет! – со знанием покачал головой Джей-Хоуп. – Нет, точно не это. Я умею различать, когда сердце тянется, а когда что-то другое. И сейчас что-то другое посылает сигналы в мозг о том, что ему хочется непозволительного. И я бы не сказал, что это от запретности. Прежде она меня не прельщала. Но в Джинни есть что-то такое… она с огоньком.

- Если девчонка с огоньком, то если не ты, то другой, Хоуп. И ещё неизвестно, что для неё будет хуже, - изрекла Нури.

- Я хотел бы сберечь её от этого, защитить, вместе с Рэпмоном. Тогда моя совесть будет чиста, а не как сейчас – и всего лишь от одного поцелуя! – Хосок выбрался из постели и поднял трусы, начав собираться. – Мне нужно держаться от неё подальше. Или встречаться только прилюдно. Или присматривать издалека.

- Если ты собираешься держаться подальше от всех девственниц, значит ли это, что ты вовсе не намерен жениться?

- Почему же, когда-нибудь, - натянув светло-светло голубые, почти как морская пена, джинсы, он подмигнул любовнице, расплывшись сытой улыбкой. По пояс голый, он выглядел аппетитно даже для присыщенной сексом проститутки. – На тебе, - именно с таким сортом женщин он позволял себе подобного рода шутки. Они не принимали их близко к сердцу, не запоминали и не вздрагивали от пустых обещаний. Они шутили вместе с ним, ляпая что-нибудь такое, во что ещё и он мог поверить, позже расстраиваясь, что это неправда.

- Чтобы твой отец пришиб меня?

- Я подожду, когда он станет немощным, и тогда женюсь, - побряцал он пряжкой, вставляя язычок в дырку ремня, затянутого чуть спущенным на бедрах, и завертелся в поиске футболки.

- Судя по твоим рассказам о нем, мы с тобой станем немощными раньше него, - засмеялась Нури. Выдержав минуту верчения молодого человека по комнате, она опустила руку на пол и, подняв его одежду, протянула ему грациозным жестом, заставляя его подойти и нагнуться. Хосок приблизился и, взяв футболку, дотянулся до губ девушки, поцеловав их в благодарность.

- Спасибо. Я поеду. - Достав из заднего кармана пачку наличных, он отсчитал несколько крупных купюр и положил рядом с полупустой бутылкой минеральной воды.

- Не многовато? – на глаз определила Нури количество.

- Ну… - растерялся Джей-Хоуп немного. Сколько лет пользовался таким способом получения секса, а научиться ровно давать деньги женщинам за это не смог. – На всякие мелочи…

- Не волнуйся, я не бедствую.

- А я не жадничаю, - выкрутился парень и, послав воздушный поцелуй, вышел из премиум-номера борделя.

Сменивший Чонгука с утра Шуга почти не вступал в диалог с Юной. Ему она казалась слишком необычной, другой породы, из богатых, с которыми он не знал, как общаться. И дело было не в наличие у неё счета в банке, а в том, что она, действительно, выточилась под влиянием этого фактора. Она вела себя, как леди, чуть надменно, с осанкой, поступью, литературной речью без изъянов. Поэтому когда она начала готовить себе завтрак, а не потребовала привезти готовый из ресторана, Шуга удивился, поглядывая краем глаза. Юна с ним тоже первой не заговаривала, такое ощущение, основываясь на принципе «нас друг другу не представили». Она пока ещё держала себя в руках, ожидая, что ситуация прояснится уже сегодня, и была в этом права. Хосок намеревался после обеда заехать и поговорить с ней при новых обстоятельствах, объяснить, что если она не напишет отказ от брака с подписью, то рискует очень нескоро отсюда выйти. Чем ещё угрожать ей он пока не придумал.

Шуга, демонстрируя строгий надзор, вскипятил чайник и уселся чаёвничать рядом с обедающей Юной, уткнувшись в телефон, чтобы не смущать ни её, ни себя. Найдя в контактах Джинни, он подумал немного и решился: «Привет!» - отослал он сообщение. Спустя полминуты мучительного ожидания, приватный чат отозвался: «Привет!» (улыбающаяся скобочка). Юнги потер пальцами экран. Ага, улыбается. С чего бы? Рада, что он написал? Бред, она всегда жизнерадостная. Он набрал текст снова: «Как дела? Как тест?». «Вроде хорошо написали. Откуда ты про него знаешь?». «Ты же вчера сама сказала, что будешь к нему готовиться. Чем занимаешься?». «А-а, ну да! Точно. Еду домой». Шуга застопорился. Что дальше? Вводные темы исчерпаны, заговорить о погоде и настроении – завести в тупик. Черт, ну он же в две секунды кадрит девчонок на дискотеках, в кафе и даже на улицах. Почему Джинни сестра Рэпмона! Это так усложняет… или всё-таки не это? «Что вечером будешь делать?» - вновь решился он. Заминка. «Да пока планов не было». «Не хочешь выпить чаю где-нибудь?» - стиснув зубы, как будто отпиливал кусок храбрости от глыбы гранита, настрочил Юнги. «С сахаром?» (скобки растянулись на полстрочки). Шуга выдохнул, облизнув губы: «Не без него. Килограмм под шестьдесят хватит?». «Не слипнется?». «А ты не размешивай». «А что с ним тогда делать?». Юнги вдруг ощутил прилив возбуждения и между его лопаток выступил пот. Что с ним делать! Класть. В постель. Черт! Это же Джинни, Джинни! С ней такое нельзя. Какая ещё постель? О чем он вообще? «Ау! Так во сколько?» - очнулся он от сообщения, увидев по времени, что молчит уже семь минут. «Освобожусь после восьми. Ближе к этому времени тебя наберу». «Хорошо» - тут же подтвердила она вместе с желтым румяным смайликом. В этот момент послышалось ковыряние ключей в двери. И он и Юна подняли лица. Явился, наконец, Чон Хосок.