Страница 53 из 55
Марина сбежала со ступенек университета, поправляя на ходу шарф, пытаясь закутаться в него в надежде, что будет теплее.
- Марин, - услышала за спиной.
Недовольно повернулась – у девушки не было никакого желания поддерживать беседу с одногруппниками, не потому, что она спешила или считала себя умней, или наоборот – недостойной. Ей просто хотелось тишины после изнурительно-длинного дня.
Поболтав немного, улыбаясь на приевшиеся шутки, она всё же нашла благовидный предлог и поспешила в сторону метро.
Быстро надев белые наушники, она подключила музыку – свою любимую, попав в свой мир. Музыка в ушах, возможно, сказывалась на слухе и потенциально грозила опасностью по собственной невнимательности попасть под колеса автомобиля – всё это Марина знала. Но эти звуки меняли мир вокруг, возводя стеклянные стены, отгораживая обладательницу современной модели смартфона от внешнего мира.
Их было много – девушек и юношей, спешащих по своим делам, в обыкновенной одежде, ёжась от пронзительной сырости и ветра, ушедших в свой виртуальный мир, в свою реальность, которая скрывалась за наушниками в ушах.
Марина мало чем отличалась или выделялась из толпы своих ровесниц – одетая в обыкновенное темно-серое пальто, застёгнутое на все пуговицы, с широким шарфом вокруг шеи и на голове, который причудливо свисал и колыхался от ветра или движения. Единственным ярким пятном были белые провода наушников, уходящие в карман. Наушники, прикрывающие от дурных мыслей, нечаянных обид и невнимания.
Было легко быстрым шагом передвигаться сквозь спешную толпу таких же спешащих, закрытых людей.
Глаза девушки остановились на странном цвете, так отчаянно не гармонирующим с окружающей средой. Цвете неба. Синем. Ярком. Весеннем. Насыщенным, словно щедрый художник пролил на гладь горизонта широкого проспекта кобальт.
На деревьях ещё кое-где были яркие осенние листья, слегка покорёжившиеся от первого снегопада, что был вчера, но выстоявшие, напоминающие прохожим о яркой, разноцветной, тёплой осени.
А на газоне, под слоем лишь кое-где не растаявшего снега, была ярко-зелёная трава, словно летом.
«Странное время года», - подумала Марина, останавливаясь, наклоняя голову. Ей было жаль, что она не умеет рисовать, да и сфотографировать так, чтобы передать всю странность этой картины,
она тоже не смогла бы. Как не смогла бы передать запах талого, как ранней весной, снега, или прелых осенних листьев.
Замерев на минуту, она уже не захотела никуда спешить. У неё не было неотложных дел. Поправив шарф, Марина подумала, что никогда не гуляла в этой районе города. В районе, куда, по какой-то причине, не дошёл прогресс гулких бетонных зданий, где были невысокие дома и маленькие дворики, где, проходя мимо, можно было наткнуться на газон с цветами, посаженными пенсионеркой, а теперь утеплёнными на зиму. Улочки были настолько тесные, что водители, проезжая мимо друг друга, старательно жались к обочине, боясь задеть зеркало встречной машины.
Вслушиваясь в музыку из белых наушников, Марина свернула в проулок, улыбаясь только ей одной слышной песне.
По тем же улицам быстрым шагом шёл молодой человек. Он поднял ворот темно-серой куртки в надежде немного согреться, но стылый воздух пробирался за воротник и хозяйничал там. Он не отличался от спешащих рядом людей, пытаясь идти как можно быстрее, он выглядел обыкновенно. Никаких особых примет или яркой, запоминающейся внешности. Обычный парень, держащий в руках папку с документами, такую – темно-серую. Единственным ярким пятном в образе юноши были ярко-белые наушники, убегающие своими проводами в карман куртки к современной модели смартфона.
Музыка, слышимая только ему, немного согревала, а скорей – отвлекала от хмурого пейзажа и промозглости. А так же закрывала от внешнего мира, раздражителей, которых и без того хватало в жизни молодого парня, волей судьбы оказавшегося в этом чужом для него городе.
Поехав вместо своего напарника в дальнюю командировку, сейчас, закончив все дела, он спешил скорее попасть в тёплый номер, где не только белые наушники создадут преграду между ним и миром, но и стены гостиницы.
Марина всё ещё думала о странности времени года и об абсолютно невероятном цвете неба, вспомнив вдруг, что она давно не видела небо… казалась бы, что проще?
Но, как любой спешащий человек, она смотрела на рекламные щиты парфюмерных магазинов, на облупившуюся краску на фасадах домов, на лужи под ногами, в которых отражалось небо, но было оно там стального серого цвета.
Нет, она не удивлялась, не впадала в долгие раздумья, просто было приятно в промозглый день, в странное время года, спрятавшись за белыми наушниками, думать о небе.
Они столкнулись. Всё, что увидела Марина – это серая куртка, куда она уткнулась лицом, всё, что почувствовал парень – как автоматически придерживает кого-то, и что мир вдруг наполнился звуками, не свойственными ему. Он услышал шелест шин проезжающей машины, говор старушки, которая кормила голубей, и самих голубей, которые ворковали на разные голоса и шелестели крыльями, перескакивая с места на места, перебегая за крошками хлеба и пшена, которые рассыпала щедрая бабушка.
- Простите, - услышал откуда-то снизу, наконец, сообразив, что всё ещё придерживает кого-то за плечи.
- Простите и вы, - он улыбнулся девушке с зелёными глазами и волосами, выбившимися из-под шарфа объёмной вязки.