Проводник

  Надо было срочно смыть гарь и вонь пожарища кружкой хорошего доброго лежака.

  Возле корчмы стояли у коновязи пять лошадей, да поодаль повозка с высокими бортами под пологом. Купцы?

  Повозка закрыта наглухо. Вряд ли купцы. У тех фуры больше и набиты тюками, обычно под завязку.

  Привязав жеребца к коновязи, Матиаш увидел дремлющего на облучке повозки молодого слугу одетого по-гунски в куртку короткую со шнурами на груди и в узкие штаны с короткими, желтой кожи, сапожками.

  -Дать ли воды коню, как прикажет пан?

  Мужик неопределенного возраста, в домотканой рубахе ниже колен, босой, нечесаный, с мордой опухшей от пьянки.

  -Ты кто таков? На слугу не похож!

  К удивлению Матиаша, босяк куртуазно поклонился.

  -Всемилостивейший пан, а не найдется ли грошик для поправки здоровья, бывшему студенту?

  -Получишь орла, если скажешь, кто там остановился в корчме.

  -Легко, господин! Панна Олеся из Баконя, дочь тамошнего наместника едет на богомолье в Тырнов.

  -Зачем так далеко?

  -То ведает только божья мать, милостивый пан.

  Матиаш вы ловил из кошелька монету и кинул босому студенту. Тот поцеловал монету и поспешил в корчму.

  Идти в корчму Матиашу перехотелось. По времени дочь баконьского наместника выехала из родного города еще до того как Матиаш там устроил потасовку с ее братом, но может ее, после нагнали люди наместника. Устраивать еще одну потасовку не стоит. Ни к чему сейчас лишний шум.

  Отвязав жеребца, Матиаш обернулся и увидел внимательные карие глаза молодого слуги. Тот уже не спал, а разглядывал настороженно новое лицо.

  "Пригожий парень, совсем как девица, брови, ресницы темные и лицо нежное..."

  -Простите, пан витязь! Вы не из Гуннии, случаем?

  "И не робкий, судя по всему..."

  -Из Гуннии, юноша, а вы, судя по всему нет.

  Юноша нахмурился, но рта не успел открыть.

  -В вашем возрасте пора уже саблю на поясе носить, а не возить в повозке.

  Юноша покраснел и одарил пана Матиаша таким выразительным взглядом, что до доблестного витязя наконец-то дошло.

  Обычное дело- переодетая девушка бежит из родного дома, либо от замужества либо от монастыря. Умная, да жизни не знает. Ни чем хорошим не обернется для нее затея.

  Он тронул коня и подъехал вплотную к повозке. Нагнулся. Сказал тихо.

  -Уж если ланько надевает одежду витязя негоже про сабельку забывать. Приметно. Честь имею.

  Матиаш подкрутил усы и пришпорил коня, оставив переодетую девицу глотать пыль.

  Вторая корчма Тематина имела вид попроще, да и люд здесь отирался не голубых кровей.

  Корчма именовалась "Тематинский гусь" на кривой вывеске над входом какой-то маляр любитель намалевал жирного гусака, весьма схожего очертаниями на порся, только о двух ногах.

  Во дворе пара волов, все еще с ярмом на шеях хрупали сено, косясь на десяток ладных лошадок. Тисненые узоры на седельной коже и кожаная бахрома по сбруе.

  Пан Матиаш чертыхнулся и навострил уши.

  Хайдуки возвращались домой с деньгами, а пьяный хайдук - хреновый сосед за обедом.

  Судя по негромким голосам, доносившимся из открытых окон, хайдуки пока отъедались.

  Сначала еда, потом красное вино "оленья кровь", а потом пляски и мордобой.

  Программа развлечений никогда не менялась.

  Хайдуки-степные пастухи с восточной пусты, гоняли откормленный на пастбищах скот стадами во все концы королевства и дальше в империю, где больше платили.

  Брали за скот золотом и по дороге домой щедро спускали заработанные деньги. Вот из-за денег их и терпели. Ездили хайдуки всегда ватагой и вооруженными до зубов, потому грабить их никто не рисковал. Народ дикий и смелый до умопомрачения, хайдуки, одним словом.

  Когда Матиаш вошел в корчму, хайдуки, жадно насыщавшиеся за длинным столом ,на него только покосились.

  Местные хуторяне цедили пиво и поглядывали на гостей с опаской.

  Матиаш сел за стол ближе к очагу, где уже подрумянивался поросенок, источая аромат шкварок.

  К витязю немедленно подскочил корчмарь-толстяк с желчным, нездоровым лицом и лысый как коленка.

  -Что прикажет пан?

  -Кусок вон того поросенка, да пива светлого.

  Пива подали в кружке глиняной немедля. Корчмарь вздохнул тяжко.

  -Поросенка заказали господа хайдуки, ваша милость.

  -Всего целиком?

  -Всего, ваша милость.

  -Ладно, подай курицу.

  -Господа хайдуки всех кур уже...

  Услышав разговор, хайдуки, не прекращая жевать и рвать голыми руками жареных кур, оборотились к Матиашу. Красные, обветленные лица, усы завиты в косички, а на висках косы, как у девиц. Крепкие, жилистые мужики, как говорится и черта голыми руками заломают.

  "Вас то мне и надо!"

  Пан Матиаш взял кружку и подошел к длинному столу.

  -Добро ли сходили за горы, господа хайдуки?

  За столом настала тишина.

  -Ты кто таков чтобы нас спрашивать? - спросил хайдук с седыми усами, в распахнутой до пупка синей рубахе.

  -Витязь Матиаш, на коронной службе.

  Хайдуки отложили кур и начали мерить пана Матиаша взглядами тяжелыми и не дружелюбными.