Проводник

  Стражники повиновались, отходя в стороны на негнущихся ногах.

  Проехав под сводами воротной башни, витязь направил коня по правой узкой улочке, что смотрела окнами прямо на городскую стену.

  По узким мощеным улочкам цокот копыт отдавался звонким эхом. Любопытствующие горожане выглядывали в окна.

  -Почему они не хотели сначала нас пускать? - тихо спросила Мила.

  -Тебе просто показалось.

  

  Корчма в глубине квартала именовалась согласно вывеске: "У Йожефа".

  Матиаш въехал до двор, огляделся и лишь потом спешился.

  Утром всегда здесь тихо. Ни конных, ни пеших. Воробьи клюют конский навоз, у ворот конюшни с метлой стоит белоголовый хозяин в синих широких штанах и в рубахе до колен, шитой по вороту и рукавам, любимым в Славонии узором.

  -Кого нам бог послал!? Слава небесам! Сам пан Матиаш!

  Йожеф приставив метлу к стене, рысцой устремился навстречу гостям.

  Витязь спешился и похлопал хозяина корчмы по плечу.

  -Вижу рад, старый плут! Как твоя Ганелька? Еще одного пацана не родила?

  -Давненько ты у нас не был, пан Матиаш! Ганелька моя с прошлого года уж бабушка!

  -Ого! Поздравляю тебя, так ты ж дед теперь?!

  -Самый настоящий!

  -На ,держи золотой для внука!

  -Благодарствую, пан Матиаш!

  -Веди в корчму да подавать вели пива с пирогами! Что пироги с крольчатиной? Уже испеклись?

  -Так пост же, пан Матиаш... - уныло отозвался корчмарь. - Кто с вами приехал? Что за прелестная дева?!

  -Ты мне зубы не заговаривай, пан Йожеф! Я про твои пироги "прелестной деве" всю дорогу хвалился, а ты меня подводишь?

  Корчмарь покосился на открытые ворота.

  -Плохие времена настали в Глаговце, пан Матиаш....

  В корчме Матиаш и Мила сели в глубине зала, ближе к очагу на лавку за широкий скобленый до желтизны стол. Корчмарь немедленно выставил им по кружке светлого пива. Тихо в зале. Трещат уютно дрова в очаге.

  -Ганя! Дорогая! Смотри, кто нас почтил своим вниманием! Ганя!

  Йожеф исчез во внутренних помещениях.

  -Вы его хорошо знаете?

  -Лет двадцать, наверно...

  Матиаш прикусил язык, да было поздно. Слово вылетело.

  Мила улыбнулась.

  -Верно, вам тогда было года три-четыре?

  -Да, в этом квартале у моего отца был дом.

  -Так вы родом отсюда?!

  -Почти....

  Матиаш спрятал глаза за кружкой. Проговорился, теперь надо выкручиваться....

  К счастью тут появился корчмарь со своей дражайшей половиной.

  Ганелька оказалась на голову выше мужа и два раза толще.

  Увидев Матиаша она прослезилась.

  Расцеловала его в обе щеки и Милу тоже.

  Вопреки ожиданиям в расспросы не пустилась, а убежала на кухню, готовить для дорогих гостей.

  Седой Йожеф сел напротив Матиаша с кружкой пива.

  Понизил голос.

  -Инквизиция уж месяц у нас сидит....Что не выходной-палят колдунов да ведьм на холме...

  Мила замерла и, кажется дышать перестала.

  -Кто?

  -Инквизитор Петр из Духова....

  Матиаш скрежетнул зубами.

  -Опять эта вражина на моем пути.

  -Опасайся его пан Матиаш! Большими полномочиями наделен он! Пан наместник наш с него пылинки сдувает и кормится с его рук.

  -Я бы накормил его своей саблей досыта!

  -Его сам епископ боится, говорят...

  -Где он сидит?

  -В Черной башне обычно, а вчера с утра со всем кагалом уехал на север. Люди видели надежные.

  -Ладно. Мы тоже не задержимся. Надо коня, да одежду мужскую для паненки .Быстро раздобудешь?

  -С деньгами всякого добра можно раздобыть.

  Матиаш протянул Йожефу звякнувший холщовый мешочек.

  -Поторопись, друг, не хочу тебя подвергать опасности.

  Йожеф допил пиво и прорысил вон, за дверь.

  -Не бойся, Мила, я в обиду тебя не дам. Подкрепимся и дальше. К вечеру будем в замке.

  -Не бросайте меня, пан Матиаш...

  -Эй, да у тебя слезы наклюнулись! Брось это дело! От слез морщины заводятся!

  -А вот и пироги, пан Матиаш!

  Жена корчмаря вплыла в зал с протвинем. Поджаристые, румяные пироги источали сокрушительный аромат.

  -А как же пост, панна Ганелька? - вкрадчиво вопросил тихий голос.

  Ганелька ахнула, роняя из рук протвинь.

  Время застыло, все застыло, как муха в меду.

  Застыл в воздухе протвинь и падающие пироги застыли в воздухе. Замерло пламя в очаге. Наверно и солнце между облаков на небе замерло....

  Матиаш поднялся из-за стола, положив руку на рукоять сабли.

  В открытой двери стоял человек в черной сутане с большим серебряным резным крестом на груди. Улыбался доброжелательно.

  За ним застыли его люди-мрачные, бандитского вида молодцы, державшие за шкирку побелевшего от ужаса Йожефа.

  -Не верю своему счастью. Сегодня господь послал мне достойную награду за труды. Неуловимый пан Матиаш сам пришел ко мне в гости!

  -Рано радуешься, мерзавец! - процедил Матиаш, прикидывая возможности к отступлению.