Игра

***

Старое кладбище на окраине Смелендра. Давно заброшенное и забытое. Сюда уже некому было приходить, чтобы посадить цветы на могиле или поправить покосившийся надгробный камень. Те, кто помнил покоящихся в этой земле людей, уже встретились с ними по ту сторону. А само это жуткое место наводило безотчетный ужас на людей. Его обходили стороной и выписывали защитные знаки Великой матери в воздухе, даже бросив мимолётный взгляд в его сторону.

Храмовники не раз приходили отпевать здесь свои гимны. Творили очищающие ритуалы. Наносили связывающие тёмную суть, руны.

И что с того получилось? Кто-то верил, что стало спокойно. Кто-то не верил и продолжал дрожать при одном упоминании древнего последнего приюта мёртвых.

И только тёмные знали, что разукрашенный светлыми рунами забор, мог сдержать тьму внутри, но не избавиться от неё.

Ринемар прошёлся между посеревшими, растрескавшимися, присыпанными снегом надгробиями. Его личная тьма по-хозяйски растеклась в разные стороны. Он знал, почему людям так страшно вблизи этого места. Оно шептало, стонало, скалилось сотнями неупокоенных душ, которых лишил покоя ещё его предок. В хрониках Смелендерского королевства о тех временах вспоминают, как о мрачных и кровавых. А называют просто - Черным Веком.

Черный Век правления Тевласта Смелендерского. Семейные архивы гласят, что он был безумен, хотел вечной жизни и искал её именно в смерти. Закончились его эксперименты кровавым побоищем после того, как по его воле поднялось из могил неживое воинство. И после того, как их с горем пополам вернули назад, черной лихорадкой, пополнившей последнее, чуть не тремя четвертями жителей Седмелена. Закончил свою жизнь он, как и полагается в своей постели в не очень глубокой старости, выпив быстродействующий яд из рук любимой женщины. Помнится, она тоже была вернаркой…

Что же, подобный исход был закономерен.

Смелендерский трон не то место где сможет усидеть такой человек.

Тёмный принц глубоко вдохнул холодный воздух. Даже зимой здесь пахло тленом. И смертью.

Что ж, за этим он и пришёл.

При воспоминании о де Тайене в груди снова обжигающе полыхнул гнев. Раньше он не позволял себе ненавидеть. Наверное, потому, что он вообще предпочитал не чувствовать. И прекрасно с этим справлялся до недавнего времени. Но об этом позже. Он здесь для того чтобы мстить. И месть его будет сладкой.

Когда-то Тартея говорила, что нет ничего слаще мести. Она как, сладкий хмельной мёд. Сначала вдыхаешь пряный аромат, предвкушая, после делаешь несколько глотков, наслаждаясь вкусом. И, наконец, хмелеешь. Ринемар предвкушал. Он уже представлял, как расквитается с Тайеном.

Раньше он спускал ему всё. И насмешки, над его худобой, присущей южанам. И презрительные взгляды. И даже замечания о незаконнорожденности Тёмного принца. На это он мог закрыть глаза.

Ради Тегдадрда, совершенно незаслуженно ценившего графа де Тайена. За умение пить, гулять, любовь к женщинам и охоте. Больше его ценить было не за что. Но в спокойное время при дворе, где все дела государства взвалил на себя старший брат, умение веселиться стало, как оказалось, более ценным навыком, чем знание законов собственного королевства. За это графу прощалось многое. Изнасилованные служанки, искалеченные слуги и поруганная честь юных придворных леди. И в этот раз, во тьму заглядывать не надо, чтобы сказать, что ему всё сойдёт с рук. Если уже не сошло. От мысли, что старый недруг уже смывает с себя грязь казематов и возможно даже задирает юбку очередной служанке, Ринемар скрипнул зубами.

Возможно, в этот раз ему и сошло бы с рук даже такое. Но ублюдок покусился на то, что для Тёмного принца с некоторых пор стало слишком ценным. На Миелисандру. Он не мог сказать, когда именно она приобрела эту самую ценность. И, наверное, понял бы еще не скоро. Если бы…

Вспоминая окровавленное тело, что Ринемар, холодея от страха, тащил на руках, прислушиваясь к ее дыханию, снова вышибло воздух из лёгких. И пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и медленно выдохнуть, чтобы рассеялись алые точки перед глазами.

Дверь склепа поддалась не сразу. И открывалась с мученическим стоном. Если кто-то проходил в этот момент мимо старого кладбища, то определенно поседел и начал заикаться.

Старый, с низками паутины, свисающей клочьями с потолка, растрескавшимися стенами и лопнувшим гробом в центре склеп. Любой тёмный захлебнулся бы от того, что витало в воздухе. Ринемар не зря выбрал именно это место. Во-первых, здесь легче было призвать ту, кого он выбрал для того, что собирался сделать. А во-вторых, он был слишком зол, чтобы быть уверенным в том, что совладает со своей тьмой и не натворит бед, как его предок. Как бы там ни было, в случае чего охранные руны сдержат то, что может выбраться из прорыва между мирами. Сдержат остатки тёмной магии.

Маг прошёлся по склепу, и остановился, тонко чувствуя самое подходящее место для ритуала. Чиркнул огнивом, зажёг свечу и ткнул её в подставку, которой не пользовались уже лет сто. А может и того больше. Здесь можно было обойтись без печати призыва. И всё же он начертил защитный круг, внёс знаки вызова и подчинения. Уверившись в правильности всех рун, полоснул по запястью ножом и начал шептать слова заклинания. Чёрная в полумраке кровь, потекла, повторяя контуры нанесённых знаков. Тьма заворочалась, заклубилась. Взвыли неупокоенные души, почуяв запах живой силы. И даже стены склепа застонали и отряхнули треснувшую штукатурку. Но Ринемар не сбился. Сила лилась из него и он отдавал не жалея.

Он резко умолк, вливая щедрую долю собственных сил, и руны полыхнули синим огнём.