Страница 60 из 98
– Как врач придешь? Значит, мне прикинуться надо, что заболела. Плохо! Дед недоброе почует, насторожится!
– Да нет, Галь, я приду, как будто из поликлиники, анкетирование проводить: мол, согласны ли вы каждый год диспансеризацию проходить, как часто в поликлинику обращаетесь, какие хронические заболевания больше всего беспокоят.
– А, это ладно. На такие темы мой дед поболтать не откажется. Он все журналы медицинские покупает, изучает по вечерам, пометочки какие– то делает.
Жила Галочка в девятиэтажном панельном доме на пятом этаже. Коля зашел вместе с развеселой карликовой таксой и ее надутым хозяином. Консьержки в подъезде, конечно, не было, но зато имелся домофон, новенькие почтовые ящики и цветочные горшки на окнах. Цветы в них, правда, давно засохли.
Из дверцы мусоропровода между первым и вторым этажом нестерпимо воняло плесенью, старыми очистками и не опознаваемой химической дрянью. Коля пожалел, что не поехал на лифте (правда, лифты в таких домах часто бывают с характером: то на какой– нибудь этаж категорически не везут, то открывают двери на считанные секунды и злорадно захлопываются, прищемив пятку или филейную часть – у кого что вылезти из кабины не успело).
Позвонил в дверь Коля решительно и услышал длинную переливчатую трель.
– Кого это несет? – фальшиво удивилась где– то совсем рядом Галочка, – Иди, дед, открой. Только спроси «кто?» и в глазок посмотри!
– Да уж знаю, знаю, – раздался ворчливый баритон.
Дверь распахнулась. Перед Колей стоял мужичок лет шестидесяти – крепкий, но не толстый. Надо лбом блестела лысина, на носу – очки с толстыми стеклами.
– Добрый вечер! – поприветствовал Галиного «деда» Коля. – Я провожу анкетирование пенсионеров вашего района. Тема – бесплатное медицинское обслуживание, качество, доступность и Ваше отношение к создавшимся проблемам. Я сам врач (Коля специально старался говорить четко, но быстро, не давая собеседнику вставить ни слова) и понимаю, как тяжело сейчас лечиться пенсионерам.
– Ты погодь – погодь, не тараторь так! – прервал– таки Колин монолог хозяин. – Врач, говоришь – это хорошо! Заходи, посидим, чайку попьем, заодно и анкету твою заполним.
Анкету Коля старательно разработал и распечатал в пяти экземплярах на струйном принтере (на большее – картриджа пожалел).
В комнате, заставленной вещами от пола до потолка, все– таки нашлось место для круглого столика и трех стульев, накрытых кружевными салфетками.
– Вы пока с женой моей, Галиной Александровной, поговорите, а я пойду чаек заварю, предложил «дед» и вышел на кухню.
Галя подмигнула Коле – иди, мол, глянь, только потихоньку. Коля на цыпочках прокрался за «дедом». Тот действительно, аккуратно отмерив специальным черпачком, опустил в чашку жены какой– то белый порошок. В другие чашки (Коля видел) ничего, кроме сахара, «дед» не добавлял. Что чашка с порошком предназначалась для Галочки – сомнений не возникало. На темно– синем фоне с серебристыми искрами шла четкая надпись: «Галина».
«Интересно, – подумал Коля, – по крайней мере, Галочка не шизофреничка, и порошок ей в чашку муж на самом деле подсыпает».
Через несколько минут, отхлебнув горячего и очень крепкого чая, Коля попытался сосредоточиться на лице «деда». Так, глаза (очки хозяин снял и положил на столе перед собой) маленькие серые, нос картошкой, щеки чуть отвисшие…
И тут Колю как осенило! Он прочитал мысли Галиного мужа и чуть не поперхнулся чаем от смеха.
– Извините, – всхлипнул он и, прикрыв рот рукой, выскочил в ванную. Галя с диким топотом помчалась за ним.
– Ну что? Получилось? – нетерпеливо бормотала она, пытаясь заглянуть Коле в глаза. – Ты узнал, за что он меня травит?
Коля выплюнул чай в раковину и еще раз фыркнул:
– Вы, мадам, очень уж романтичны! Ваш муж – не отравитель. Он купил новейшее средство для похудения, вот и потчует Вас им исправно за каждой трапезой!
Глаза у Гали округлились, щеки налились румянцем:
– Вот ведь козел! Ну, вот ведь козел! А я была уверена, что травит.
Глава 51
Сентябрь 2001 год
К десяти утра Маша закончила влажную уборку палаты. Вера помогала ей, протирая тумбочки и спинки кроватей. Задумчиво подошла к своему письменному столу и принялась за него. Переставила календарь, стаканчик с ручками – смахнула пыль.
Потом Вера открыла верхний ящик, вытащила оттуда три папки на тесемках и растерянно посмотрела на них. И вдруг с размаху бросила на стол, лихорадочно открывая ящик за ящиком.
– Антон! – громко закричала она (слышно было, показалось Маше, не только в просмотровой, но и в соседнем крыле).
Вбежал Антон. Увидит, что девушки целы и невредимы, раздраженно опустился на стул:
– Вер, чего так орать– то? Я решил, вас опять убивают.
– Антон, я поняла, зачем тогда утром Осипов просил меня вернуться на работу!
– Поняла?!
– Да! Помнишь, когда ты еще только пришел в институт, нам выдали папки с подробнейшими характеристиками и описаниями жизни четверых экспериментальных пациентов? Так вот, теперь их только три! Смотри, я их тогда маркером подписала: «Андрей», «Саша», «Больной с амнезией из «Кащенко»» (то есть, мы теперь знаем, что это Миша) и все! Четвертой папки нет.