Страница 5 из 41
— У меня ничего нет. Уходи, — Турн продолжал смотреть сверху на сжавшегося грабителя. Скорее всего, нелегальный переселенец или нежеланный ребенок, брошенный тут когда-то.
— Сука, ствол верни!
— Проваливай.
Ничего существенно не изменилось в людях за стеной, продолжающих жить одним днем.
Дверь в жилище заело. Пришлось хорошенько стукнуть по ней. Вспыхнул индикатор замка. Зеленый, раз открылась.
Четыре бутылки стояли возле сумки перед кроватью. Рядом Турн положил компакт, на батареи мерцало одно деление. Максимум два выстрела.
Турн осушил первую бутылку. Ничего не почувствовал.
Жидкость из второй согрела внутренности. Третья успокоила мысли. На предплечье под полосками кода шкала «опасности» поднялась до третьего уровня.
В руке начатая четвертая бутылка. Пластик смялся. Турн перевел взгляд на компакт. Свободная рука подняла оружие, пальцы взвели раскладывающийся механизм, и ствол компакта замер возле виска, покрытого бусинами липкого пота.
Не, я не могу подохнуть в такой грязи как мешок мусора. Тут мое тело будут ковырять на органы, имплантаты или… или на пищу. Дьявол… может хоть за чертой пригорода найдется приличное место сдохнуть.
Турн поднялся, пряча компакт в потертую сумку, и допил противное пойло, отдающее горечью, машинным маслом и носками.
За дверью справлял нужду выглянувший перекурить сосед. Капли мочи попали на открывшуюся дверь и армейские ботинки. Впитываемая подсохшей грязью и пылью лужица натекла на площадке. Турн мог бы уйти в отставку и босиком, но командование проявило великодушие, позволив забрать боты с собой.
— О, я тебя не заметил, — лицо соседа скрыла тень. Он стряхнул последние капли, вжикнул молнией комбинезона и затянулся на все легкие дешевой сигареткой. — Ты ведь не сердишься?
Турн промолчал и стал спускаться по лестнице вниз.
— Здесь таких не любят, — грубо донеслось сверху. Сосед подавился дымом, кашлянул и шумно харкнул в пролет между лестницами.
Скрипнула дверь подъезда, скользя по вывалившимся и проржавевшим полозьям.
Что ж, здесь не так-то и плохо. Следуя карте и выбравшись за черту города, проведя несколько часов в пути, он остановился у рваной линии обрыва, что выходил к замусоренному берегу и раскачивающейся под жирной пленкой воде. Какие-то существа жадно мельтешили в толще до невозможности соленой воды.
Ветер прогонял городское зловоние и затхлый вперемешку с кислятиной запах.
Так даже лучше: свалюсь, рыба или что там плавает, пожрет мой труп и все закончится. В этот час небо перестало лить потоки воды и немного прояснилось на горизонте. Всплыли бледные прожилки среди темнеющих туч.