Страница 3 из 47
Правильный выбор I - 2
Ренсинк Татьяна
***
Если в сердце печаль, если тесно в душе,
Если песнь соловья слышишь чаще теперь,
Значит тихо пришла,
За собой позвала,
Пригласила в свой дом
Гостья мира — любовь.
Если солнце слепит, если ласкова ночь,
Если мысли полны самых сказочных слов,
Если все вдруг не так,
Все танцует как в снах,
Значит все же с тобой
Теперь будет любовь.
Я б хотела узнать это счастье любви.
Чтоб пришла, позвала, хоть на миг, хоть на миг,
И сирени чтоб цвет
Был так радостен мне,
Чтоб ласкала меня
Той любви чистота.
Счастье — это любить!
Не перечьте вы мне.
Если б было не так,
Не пришла бы весна.
Озаряя медоносные цветы, солнце ласкало медленно движущегося всадника. Проехав по тропе и улыбнувшись лугу, он поднял лицо к ласке лучистого света и закрыл на миг глаза. Ему казалось, все вокруг ласкою своею обратилось к нему. Былые волнения его души вдруг отступили назад. Будто ничего беспокойного не было. Будто прощались все спетые зори с ним и повстречались ему лишь радости, заставляя забыть все печали.
Только птичьи трели среди проснувшихся весенних лугов слышались всаднику, пока он не приблизился к виднеющемуся неподалеку имению. Белые цветы сиреневого сада уже улыбались и звали к себе, приглашая вслушаться в начавшую доноситься до его слуха девичью песню.
Ласкою рук девушка гладила цветы сирени, и всаднику казалось, будто белые рукава девушки - бархатные крылья птицы невиданной красоты. Глаза его зачарованно следили за ней и не могли оторвать взгляда ни от ее плавных движений, ни от ее божественной для него красоты. Даже ее светло-голубой сарафан казался ему волнами нежной реки, что своим теплом манила к себе прикоснуться. А золотившиеся ее русые волосы виделись ему, как лучи весеннего солнца, которые не желали задерживаться больше нигде и легли на локоны, чтобы купаться в густой косе.
Душа всадника замерла и от ее вида, и от прелестного пения. Голос девушки звучал так ровно и гладко, словно то играла флейта. Ничего более не было заметно ему, да и пошевелиться он пока не смел, очаровываясь все больше увиденной им красотою и наслаждением жизнью.
- Даже Антропов не смог бы запечатлеть на своем холсте это диво..., - вымолвил Алексей, вдруг очнувшись от дернувшего его в седле коня. - Да, мой друг, - продолжал он любоваться не замечающей ничего вокруг прекрасной девушкой. - Да и во времена Антропова таких не было... И вряд ли уже будут...
Конь его, словно в согласие, фыркнул и закивал головой, на что Алексей, похлопав его нежно по гриве, рванул скорее к имению. Только подъехав к ступеням дома, он увидел выбежавшего к нему управляющего:
- Барин, приехали! А мы ждали, ждали!
- Чего ты ждал-то? Думаешь, раз я теперь твой хозяин, что-то изменится? Я с тебя пуще отца глаз не спущу, прорва! - рявкнул на него недовольный Алексей и спрыгнул с коня, которого тут же принял вышедший молодой конюх.
Алексей удивленно вздернул бровью на того, оглядев его с ног до головы и проводив задумчивым взглядом.
- А ну, Яшка, говори, кто эдакий богатырь? - кивнул он управляющему.
- Дак это же наш конюх, - развел тот руками.
- И давно у нас служит такой?
- Так почитай уже полгода как, - пояснил управляющий.
- Понятно, - закивал Алексей и, направляясь в дом, промямлил. - Откуда такого взяли?... Вышел, словно господин... Посмотрим, что еще здесь творится...
- Барин, все замечательно! Батюшка Ваш позаботился о том, чтобы Вы получили лучшее имение! С именинами Вас, Ваше Сиятельство! - услужливо говорил следовавший за ним управляющий.
- Заткнись, я сам наведу здесь порядок, - цыкнул Алексей и прошел прямиком в кабинет. - Неси чаю и все бумаги!
- Да, барин, сейчас все будет!
Оставшись один, Алексей не отрывал глаз от окна в сад и стал медленно к нему приближаться. Он нерешительно коснулся бархата штор, чтобы нарочно их сильно не колыхнуть. Глаза его отправились осматривать сад, но только кусты цветущей сирени да молодая зелень травы улыбались ему сквозь яркие лучи весеннего солнышка.
- Убирать, убирать, скорее, - вдруг послышался ему голос управляющего и отвлек от подступающих раздумий.
Алексей повернулся лицом к распахнувшимся дверям. Вошедший управляющий поставил на стол поднос с чаем и хрустальной вазочкой домашнего печенья.
- Чай для барина, - поклонился он.
Алексей нахмуренно покачал головой и вышел из кабинета. Оставшийся позади управляющий лишь прикусил губы и несмело отправился следом.
Алексей слышал тихие голоса девиц и приближался туда, откуда они доносились. Он остановился за полуоткрытой дверью и стал слушать.
- Ой, девушки, да кто ж знает, - говорила одна. - Ну бабник, кто... Слышали, как он в батюшкином имении всех перецеловал, а уж...
- Да лишь бы миловал, - перебила ее другая.
- Ой тебе лишь бы туда попасть, - хихикнула первая.
- Ты мой, мой, - огрызнулась вторая. - Не все Милане делать... Не предупреждены же были, что барин соизволит сегодня приехать...
- Прям в день именин, - попыталась шепнуть первая. - Ой, говорят, он строгий!
- От ваших рассказов неспокойно мне, - молвил вдруг нежный голос третьей девицы. - Что, коли он узнает?
- Попадет нам всем.
- Ой, Милана, может выгнать даже. Батюшку нашего не любит он чего-то!
-Давайте же все уберем, может так на нас не обратит внимания? - сказала та нежноголосая Милана, и все стихло, дав начаться девичьей песне:
Ох, ты, березонька,
Ох, моя душенька,
Мне теперь покоя нету.
За тем лесом, за той рекою
Мое сердце и судьба.
Где-то есть и мой любимый.
Кто он, где он — неведомо.
Расскажи ты мне, березка,
Где же встречу его я.
Ох ты солнце,
Солнце красное,
Разгони ж мою тревогу,
Прогони мою заботу,
И в новый путь отправлюсь я.
Где-то там есть мой любимый,
Он тоже ждет, тоской томимый.
Укажи мне путь ты, солнце,
Где же встречу его я.
- Нет, Миланочка, барин молодой уж очень любит девиц. Говорят не пропустит! - прервала песню первая девица и захихикала.