Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 47



Правильный выбор I - 1

Ренсинк Татьяна

 

Я весь в крови на бале беспощадном.

И  пылью круг закрыл весь белый свет.

Но... не успел, всё пролетело мимо... ладно....

И пули-дуры пляшут, и поют свой бред.

Не смерти подлой час торжествовать,

Не крови из души и вен истечься....

Не перестанет  сердце  танцевать -

И бьёт душа  кнутом, и никуда не деться...

Затихло...  Тьма исчезла в бытие,

И кружева в крови, и кудри гладит ветер,

Лежать и смерти ждать здесь - не по мне.

Глаза открыл, встаю... Мне жить на свете!

- Алексей Николаевич, - звал молодой офицер, стремительно направляясь через сад к лежавшему в гамаке молодому другу.

Тот увлеченно нашептывал себе стихотворные строки, но от зова приближающегося товарища тут же поднялся:

- Сашка! Ты ль это?!

- А то!

Крепко обняв друг друга, друзья отправились в медленную прогулку среди цветущих вокруг яблонь. Внешне они были чем-то даже похожи друг на друга: оба молоды, с мягкими чертами лица да черными, как смоль, волосами. У обоих была военная выправка, вот только Алексей был на полголовы выше и с более длинными вьющимися волосами и отпущенными бакенбардами. Внутренний мир был тоже схож, но тяга к разному разделяла некоторые их взгляды, что снова, в их очередную встречу и произошло...

- Слушай, возвращаюсь от нашей Мумии и думаю, надо все-таки с тобой переговорить! Интересные у него речи, а опыт его еще богаче, и это в столь молодом возрасте! Еще со времени плавания в Голландию восхищаюсь им! Он мой герой!

- Нет, Сашка, не повторяйся. Хоть и уважаю и его, и остальных наших товарищей, но я не изменю своего решения! - покачал головой ставший вдруг серьезным Алексей и остановился.

- Послушай, ну долго еще Россия будет стегать кнутом невиновных, изгибающихся под руками беспощадных и ненасытных высших сословий? - размахивал руками активный в своей речи друг.

- Сашка, прекрати, - усмехнулся недовольно Алексей. - Ты на себя посмотри. Ты-то кто? Бездарь, которого смогли обучить, а он кинулся лясы точить. Трепаться каждый может.

- Лешка, не суди, не судим и будешь, - выдал Сашка. - Ты по глупости своей можешь упустить шанс себя утвердить, раскрыть, показать всем как надо жить! Зря ты ушел! Я тебе уже столько рассказал, что мы теперь планируем, и еще скажу! Иди с нами! Поверь, наша победа не за горами!

- Я не раз просил тебя не ходить ко мне с подобными рассказами. Повторяю, клянусь, никто от меня ничего не узнает, но ты ко мне больше не ходи! Я вышел из общества и не вернусь, пока тот олух там, или Пестель, с его деспотизмом. Да он же подражает всеми своими мыслями тому же Наполеону! Наполеону, о котором ты же, ты, кричал на каждом углу, что он твой первый враг! О себе заботятся такие, как он...

- Ах, я оскорбил князя, - закивал Сашка. - Я знаю, что ты человек чести, но подумай! Мало ли олухов. Мы их можем использовать по-назначению.

- Я на службе у Михаила Михайловича. Я знаю его, как человека. Я знаю, что он пережил, и представляю, что еще может быть, -убрал руки за спину Алексей. - Я больше не примкну!

- Ты делаешь неверный выбор, тебя и твой батюшка не поймет!

- Мой батюшка ошибся однажды, за что поплатился в свое время, но время лечит. Он изменил свои взгляды на многое. 

- Да, лучше поздно, чем никогда? - усмехнулся Сашка.

- Пусть так, - пожал плечами Алексей. - Но мой тебе совет, как другу, не влезай. Поверь, придет время, и всех их, - махнул рукой он. - В лучшем случае сошлют на каторгу. 

- Ты выбираешь беззаботную жизнь, ты хочешь стать как они? Размахивать кнутом? Уничтожать жизнь простого народа? - поражался друг. - Где честь твоя, где дух бороться за идеалы, против произвола? Пускай сошлют, но мы дадим начало новому! Другие может повторят, и победа будет!

- Махать кнутом, - усмехнулся Алексей. - Я выбираю женщин и шампанское, - улыбнулся он криво, но сглотнув продолжил. - Я служу Сперанскому, и не в моих планах оставлять службу. Не нашими руками Россия поправит свои дела. Мы не рождены, чтобы править или указывать тем, кто над нами. Я выбираю путь свой. Я хочу жить, любить и наслаждаться пением соловьев, запахом березовых рощ и блеском наших чистых серебристых рек.

- Это твой окончательный ответ? - поднял брови Сашка.

- Да, прости мне, мой друг, и тебе советую то же самое сделать. Ради тебя же. Ты же присягал государю. Ты изменишь?

- Ты пешка... К сожалению, я не хочу быть другом пешки и становится таким же. 

Алексей ничего не сказал и еще долго смотрел вслед быстро удаляющегося от него друга, пока ему на плечо не легли руки подошедшего к нему отца.

- Отец, - вздохнул Алексей. - Мы не слышим друг друга, а слов я не нахожу объяснить мою сторону...

- Правление императора или кучки властных людей? Что лучше? - спросил отец. 

- А ничто, нам будет без разницы. И наверное, без особых изменений, - ответил Алексей и взглянул в ласковые глаза отца. - Только прав ли я? За то ли я воевал и живу? Ведь мои идеи не так отличаются от их идей. Мы схожи, только вот неприятели, вошедшие в то же общество меня не вдохновляют.

- Этому ты научишься в свое время, - кивнул отец и улыбнулся. - Делай, как подсказывает тебе сердце.

- Я уже выбрал, - пожал плечами Алексей. - Я остаюсь.

- Ты знаешь, как у испанцев идет борьба? - подмигнул довольный отец.

- Да, одно правление сменяет другое и войны все продолжаются.

- Именно, есть такие, кому не сидится спокойно. И этот круг нескончаем нигде, ни в какой стране. А вот, если каждый, хотя бы вокруг себя, начнет изменять все в благоприятную сторону, вот тогда и мир может измениться. Но и на это все равно уйдут годы, если не века.

- Давай оставим эти беседы пока? - отвел задумчивый взгляд в сторону Алексей. 

- Давай, тем более, что тебе предстоит праздник в честь твоих именин! - радостно похлопал его по плечу отец. - Не забыл?

- Не забыл, - опустил глаза тот. - Но праздника не хочу.

- Ну же, выше нос! Ты же уверен в своей правоте?!

- Уверен, но мой лучший друг погибнет, и я уже не могу ему помочь. 

- Если твой друг достоин быть твоим другом, он тебя поймет. И, дай Бог, это произойдет раньше... Помнишь Александра Алексеевича? Моего давнего друга? 

Графа Зорина?- переспросил Алексей.

- Да, его... К счастью, я успел перед его смертью объясниться с ним. Мы поняли, в чем оба были не правы, хотя и было уже поздно его спасти. Он погиб, его семья разорена и уничтожена. А все за что? За то ли, что выбрал свой путь благодаря убеждениям других? Или может за то, что некогда он принял сторону тайного общества? Или может что служил некогда в масонстве? 

- Какая разница, - опять отвел задумчивый взгляд в сторону Алексей.

- Именно, никакой... Ничего и никого нельзя вернуть... Тебе завтра будет 30. Ты уже вступаешь в такой возраст, когда пора утвердиться и остановиться в чем-нибудь, пока не стало поздно и кто-нибудь не взял над тобой право распоряжаться твоими мыслями, исправлять твои убеждения и планы. Ты, и только ты должен решить, где ты встанешь и что ты будешь делать всю жизнь. Всю жизнь. Всю.

Высказав свою твердую речь, отец медленно пошел к возвышающемуся на пригорке дому. Их расставленное средь фруктовых садов имение радужно сияло в лучах яркого теплого солнца.