Страница 20 из 47
Ренсинк Татьяна
***
Что не так сказала,
Чем тебя прогнала,
Что заставило тебя уйти?
Ты скажи хоть слово,
Не гляди с укором.
В муках сердце от тоски.
Лишена теперь покоя,
Не могу найти и слова.
Не пойму, в чем же мой грех,
Как вернуть мне взгляд твой,
Как прогнать кошмара сон,
Ты мне подскажи, мой свет.
Видишь, отдалась вся тебе во власть,
На колени пасть готова,
Видишь, как мой жар лишь сильнее стал.
В прежней страсти вся душа.
Слышишь, как зову в стонах и пою,
Чтоб твоей любви вернуться.
Слышишь, я сижу, сокрушаясь жду,
Что повернешься улыбнуться.
Я совсем забыла,
Что я говорила,
И зачем пришла сюда.
Ты вдруг стал мрачнее,
А взгляд твой холоднее.
Но ведь ты не разгадал меня.
Я тебе открыла сердце,
Отдала себя быть вместе.
Повернись же и постой.
Мучаюсь от боли,
От ревности вся в горе.
Кто теперь стоит с тобой?
Видишь, отдалась вся тебе во власть,
На колени пасть готова.
Видишь, что в глазах, надежда вся и страсть,
Не гаси за зря то пламя.
Пусть напрасно жду, плачу и зову,
Пусть не буду я услышана,
Но однажды ты вспомнишь — были мы,
Тогда душа будет очищена.
Допев романс, Милана поклонилась восторженной публике, рассевшейся в небольшом зале. Ласковые лучи просачивались сквозь щели полузакрытых штор и освещали зачарованные лица. Душа Миланы трепетала от счастья и успеха своего выступления в этом салоне среди нарядно разодетой публики.
Закончив аплодисменты да разойдясь в беседы, некоторые кавалеры все же мельком поглядывали и отдавали ей поклоны. Отвечая им улыбкой, Милана замечала оглядывающихся на нее дам, улыбки которых вмиг становились натянутыми.
-Не волнуйтесь, милая, - сказала Милане, вставшая рядом мадам Валери, и замахала кому-то подойти. - Сейчас все будет замечательно! Вы уже заслужили успех в романсах, так не избежать успеха и в свете!
-Да, - неуверенно вымолвила та и стала взволнованно обмахиваться веером.
Подошедший к ним мужчина поклонился и вдруг, уставившись в глаза Милане, схватил ее руку, в которой веер тут же закрылся. Милана застыла в удивлении от подобной смелости и замерла. Мужчина, не сводя пронизывающего взгляда с ее широко раскрытых глаз, поцеловал ей руку:
-Вы не желаете присесть?... Может устали после выступления?
-Да, - вновь прозвучал неуверенный голос Миланы, оставшейся вдруг с ним наедине.
Послушно присев возле своего собеседника, Милана выпрямилась и уставилась на шепчущиеся друг с другом пары, что разбрелись по залу салона, словно у них были секреты лишь друг для друга. Странное такое поведение всех вокруг заставило Милану насторожиться и не понимать происходящего и даже то, где она...
-Ваш голос столь же прекрасен, как и Вы, - стал шептать ей собеседник. - Лучшей гетеры нет...
Его рука вновь смело схватила ее ладонь. Он стал страстно покрывать поцелуями ее пальцы, приближаясь губами по руке к плечам, открытым в широком разрезе нежно-розового платья.
Милана вздрогнула и попыталась отпрянуть от столь настырного кавалера, но крепкая рука его тут же обхватила ее за шею. Поцелуи его стали покрывать Милане ушки и спускались к груди, заставляя беспокоиться и понимать, что данный кавалер желает нечто недозволительное.
Милана судорожно разглядывала людей вокруг, уповая на спасение, но на них никто не обращал никакого внимания, будто то было приемлемым поведением.
Милана терпела настырные поцелуи и уже не слышала, что шептал ей кавалер, вспоминая указ мадам Валери пред тем, как выступила со своим романсом в этом странном салоне: «Не посмей, однако же, вести себя непозволительно... То бишь, кричать вдруг или противиться кому-либо! Тут же выгоню на улицу, да еще и без средств, и одежд!»
Страшась гнева мадам Валери и понимая, что та стала ее хозяйкой, Милана искала в себе выход. Она поняла, что та роль гетеры, которая была в соглашении предложена, была роль не для постановки, а для жизни...
Сердце Миланы словно замерло, мысли застыли на осознании своей роли, которую от нее ждет настырный кавалер. Она все же отдернулась от него и строго взглянула в его удивленные глаза.
-Вы же служите здесь, - упрекнул он ее. - Вы должны показать мне теперь тексты романсов у Вас в комнате...
-Это было уже обещано мне, - встал вдруг перед ними молодой мужчина и в поклоне улыбнулся.
Милана уставилась в его красивые глаза и старалась понять, чем он кажется ей знакомым, пока настырный кавалер высказал свое недовольство:
-Как Вы смеете отвлекать нас? Не видите, я уже сопровождаю эту даму!
-Вы не расплатились еще с мадам Валери, а я сперва закончил дела, так вот теперь пришло время мое, - мягким голосом объяснил молодой собеседник и поклонился Милане, вид у которой был настороженный.
Страх ее души был заметен, как она ни пыталась оставаться гордой и неприступной. Что делать и на что решиться — Милана не знала. Одно было ясно — отсюда надо бежать и как можно скорее...
Милана встала и протянула молодому собеседнику руку. Сдерживая в себе отвращение к новым поцелуям, что не застали себя ждать и покрыли тут же ее запястье, она осмелилась молвить:
-Прогулка была бы уместнее.
-Совершенно с Вами согласен, - поклонился ей тот и подставил локоть.
Милана оглянулась на следившую за ней мадам Валери. Та словно была довольна всем, что происходит, и в согласие кивнула ей идти. Милана надеялась на подобное разрешение и, радуясь удаче, ухватилась за локоть кавалера. Она удалялась из салона к выходу с ним под руку и молчала, твердя в мыслях лишь одно: «Только бы успела, только бы смогла...».
Они вышли на улицу, где вечер уже потихоньку приступал к своим делам, и остановились у будто ожидавшего лишь их экипажа.
-Прошу, - указал на него молодой кавалер Милане и открыл ей дверцу.
-Нет, - еле слышно молвила Милана и рванулась бежать прочь.
Крепкой рукой схватив ее за плечо, молодой кавалер вдруг стал серьезным и приблизил к своим глазам:
-Как только Вы посмели согласиться служить здесь. Где Ваша честь? Это же знаменитый публичный дом... Салон мадам Валери...
-Я не знала, что происходит, что от меня требуется, - отрицала Милана, задрожав от еще большего страха и боли, которую стала испытывать от сжатия его пальцев. - Мне больно...
-Вы хоть понимаете, на что подписали соглашение? - шептал грозно он, на что Милана, забыв о страхе и боли, вдруг насторожилась:
-Кто Вы?!
-Вы забыли? - отпустила ее его рука. - Был коротко представлен,... да, конечно, - кивал он. - Я сын Татьяны Васильевны Юсуповой.
-О, - отступила чуть назад Милана, вспомнив его. - Простите,... мне пора, - вдруг решила она отправиться снова прочь, но у него были другие планы.
-Ни в коем случае, - упрямо указал он ей на карету. - Татьяна Васильевна будет рада пообщаться с Вами. Именно она и послала меня спасти и забрать отсюда. Семенова вернулась, узнала о проделанной интриге в театре и сообщила нам.
Помня о том, что Татьяна Васильевна добродушна, помня слова о ней Екатерины Семеновой, Милана согласилась и послушно устроилась в экипаж. Оглянувшись на подъезжающую карету, ее молодой кавалер устроился рядом, приказав извозчику отправляться в путь.
Выскочивший из своей кареты Алексей кинулся бежать к ним, но помчавшийся экипаж уже спешил прочь...
-Нет! - крикнул Алексей вслед и, сбросив с себя цилиндр, откинул его в сторону с вылетевшим гневом.
Он оглянулся на свою тоже уже отбывшую карету. Его огорчение вернулось взглядом к удаляющемуся экипажу с Миланой. Он остался один на стихшей улице, где не было пока видно ни одного прохожего.