Страница 25 из 35
Ольга, наконец-то, улыбнулась:
- Ладно. Теперь выкладывай, что там у тебя вчера вечером и сегодня утром случилось? – и она с любопытством уставилась на меня.
Пришлось признаться:
- Ну, вчера я поссорился со своим тренером по боксу, и он отстранил меня от тренировок на две недели. А сегодня, отец по телефону наговорил мне кучу гадостей, и было обидно, что мне нечего ему возразить в своё оправдание.
- Угу, ясно, – задумчиво сказала Соколова. – Следующий вопрос: почему мне не позволено было узнать об этом утром? Это что настолько секретная информация?
Я смутился:
- Нет, несекретная, просто я не хотел тебя втягивать в свои проблемы.
- Сейчас я тебе кое-что скажу, а ты постарайся запомнить: твои проблемы стали моими с того самого момента, как я согласилась тебе помогать. Всё, что на тебя хоть как-то влияет, беспокоит тебя или злит – отражается и на мне. Потому что я нахожусь рядом с тобой. Так что не вздумай больше ничего от меня скрывать, Идолбаев! Я должна знать, что происходит, а не тыкаться носом наугад, как слепой котенок! – кажется, Ольга опять разъярилась.
- Всё - всё, спокойно, я понял, – я примирительно поднял руки вверх, показывая, что сдаюсь.
- Вот и ладушки. – Оля сразу успокоилась. Везёт же ей: может так быстро брать под контроль свои эмоции! Вот бы и мне так научиться!
Тут как раз вернулся препод (у нас в расписании стояло две пары основ бухучета подряд) и, к счастью, избавил меня от дальнейших расспросов. Но Соколова посмотрела на меня таким многообещающим взглядом, что мне сразу стало ясно: девушка не успокоится, пока не вытрясет из меня всю интересующую её информацию. Что ж, наверное, это будет даже интересно. До сих пор она ни о чём не спрашивала меня, а просто отвечала на мои вопросы. Любопытно будет узнать какие вопросы она захочет мне задать. Да и потом, раз уж она решила узнать обо мне побольше – значит, не притворятся и на самом деле хочет стать моим другом. Это, по-моему, уже большое достижение.
Но в тоже время: а вдруг после моих ответов она разочаруется во мне и больше не захочет со мной общаться? Да, тут есть определенная доля риска. И ведь даже приукрасить ничего нельзя! Оля со своей наблюдательностью и чутьём быстренько выведет меня на чистую воду. Я уже достаточно узнал о ней, чтобы понять как она поступит, если узнает, что я ей вру – смертельно обидится, потому что сама слишком честная и ждёт того же от других. Ну я и влип! Что же мне делать?.. Ай, ладно, была-не была. Придётся постараться быть правдивым, но лишнего не рассказывать. Выкручусь как-нибудь.
Ольга
Когда Идолбаев заявился с утра в академию хмурый, как грозовая туча, я сразу поняла, что день будет не из лёгких. Сухо поздоровавшись в ответ на моё приветствие, он плюхнулся на стул и тяжёлым взглядом уставился в одну точку. Я удивлённо разглядывала его почти целую минуту, но он никак не реагировал на мой взгляд. Пришлось преодолеть природную стеснительность и спросить самой:
- Адам, что случилось?
- Ничего. – Буркнул парень, даже не посмотрев в мою сторону и продолжая прожигать взглядом стол
- Ты уверен? Я, конечно, могу ошибаться, но мне показалось, ты чем-то расстроен. Или ты не выспался? – я постаралась дипломатично выяснить причину его плохого настроения, но успеха не добилась:
- Я же сказал, всё в норме! – неприязненно ответил парень и насупился ещё сильнее. В его голосе мне послышалось предупреждение: «Отвали от меня, а не то пожалеешь!». Я бы с радостью так и сделала (зачем мне портить себе настроение?), но внутренний голос подсказывал мне: если не развеселить его сейчас, потом станет гораздо хуже, и мне придётся за это так или иначе расплачиваться. «Ладно», - подумалось мне, – «раз ты не хочешь ничего объяснять и рассказывать – дело твоё. Тогда может быть удастся переключить тебя на другую тему? О чём бы спросить?»
Я вспомнила, что вчера хотела узнать, как прошла его встреча с друзьями. Чем не тема?
- Адам, как ты вчера пообщался с Рустамом и Али? Они рассказали тебе что-нибудь интересное? – спросила я заинтересованно. А парень вдруг развернулся ко мне всем корпусом и, прожигая меня злобным взглядом, заявил:
- Соколова, перестань ко мне цепляться! Не лезь не в своё дело!
Каждое слово для меня было словно пощёчина. Я такой реакции от него совсем не ожидала. Разве я цепляюсь? Да он же сам ко мне пересел, я ведь его сюда насильно не тащила! Не хотел, чтобы я спрашивала, так сел бы не со мной, а в другое место! От досады я отвернулась к окну и закусила губу. «А может Ленка права?» – вдруг закралась мне в голову гадкая мыслишка: – «Может и правда все чеченцы – ненормальные, и Идолбаев в первую очередь?..» Но я знала, что это всего лишь обида говорит во мне, и не стала заострять на ней внимание. Вот ведь подарочек! Только я вчера порадовалась, как всё хорошо, и на тебе – приехали. Сглазила, что ли? Ладно, поиграем в молчанку, раз ему так хочется. Только чует моё сердце, что всё это добром не кончится.
Дальше стало только хуже. К концу третьей пары Адам напоминал мне ходячий динамит – только поднеси спичку и взорвётся! Внешне это проявлялось лишь в хмуром взгляде, но по моим внутренним ощущениям внутри него постепенно скапливался взрывоопасный заряд огромной мощности. Мне стало как-то не по себе, с каждой минутой мне всё больше хотелось отодвинуться от него подальше. А ещё лучше пересесть в противоположный конец аудитории. А ещё лучше как можно скорее покинуть аудиторию и спрятаться в каком-нибудь самом дальнем уголке академии. О том, чтобы уйти из института у меня тоже мысли возникали, но я отмела их как нереальные. Так что вполне естественно, что я сбежала от взрывоопасного Идолбаева при первой же возможности, мотивировав это тем, что мне срочно надо на кафедру менять тему курсовой. Адам не удивился, я ещё вчера ему об этом говорила. Только отрешённо кивнул на прощание и направился в триста второй кабинет на следующую пару.