Демон

«Я все равно найду его!» – Ульяне все еще казалось, что она слышит эти слова. ЕГО. Старость подкралась слишком незаметно, чтобы заставить Ульяну вспоминать о проведенном с НИМ времени. В какой-то период жизни она даже поверила в то, что ЕГО не было. Только женщина по имени Габриэла. Но период этот прошел. ОН был. Но кем ОН был на самом деле? Посланником дьявола или же чем-то выходящим за рамки популярных вероисповеданий? Так или иначе, ОН знал, как доставить ей удовольствие. В ЕГО руках она испытала десятки сладостных оргазмов. Она вспоминала о полученном наслаждении каждый раз, когда принимала душ или меняла нижнее белье. Десятки шрамов, оставшихся на ее теле, складывались в единую картину боли и желания. ОН покорил ее тело. Заставил ее плоть любить ЕГО. Иногда Ульяна спрашивала себя, какой будет расплата за эту любовь? Ведь она прикасалась к самому исчадью ада. И вот теперь, когда страхи были почти забыты. Когда прошлое стало таким далеким, что можно было не вспоминать о нем, появилась эта стерва Жанна Гутова. Она называла ЕГО демоном. Она говорила, что ОН приходил к ней, когда она была еще ребенком.

– ОН мой крестный отец, – сказала эта сумасшедшая, после чего Ульяна отказалась разговаривать с ней. Хотела бы она посмотреть на ту мать, которая позволит подобному исчадью ада быть крестным отцом ее ребенка!

Положив на подушку тяжелую от мыслей голову, Ульяна уснула. Ей снились иглы, огонь и цепи. Расплавленный воск капал на истерзанную плоть, сталь протыкала груди, кнут истязал спину. Ульяна проснулась в поту и тяжело дыша. Промежность горела, руки заломлены в истоме. Она прошла в ванную и умылась. ОН все еще ждал ее. Она не сомневалась в этом. Ждал там, где она оставила ЕГО. Зло. Ее тело все еще любило ЕГО. Плоти не было дела до судного дня Ульяны. Только желание. Даже ее глаза и те горели нездоровым блеском.

– Сука чертова! – прошептала Ульяна, вспоминая Жанну.

Она вернулась на диван и заставила себя думать о своих любовниках. Данила и Виктор. Сейчас лишь они могли спасти ее от возвратившегося безумия.

***

– Опять неудача? – спросил Тимур Шибаев, когда Жанна села к нему в машину.

– Глупая старуха! – она сильно хлопнула дверкой. – Как она не понимает, что я все равно добьюсь своего?!

– Может быть, она действительно ничего не знает? – Тимур смущенно улыбнулся. – Может быть, ты придумала тогда, в детстве, что к тебе приходил демон?

Жанна залепила ему пощечину, попав по губам.

– Не смей даже думать об этом! – теперь она гладила его по щеке. Кровь из разбитых губ наполняла его рот.

– Я хочу тебя прямо здесь, – прошептал он.

– Не сегодня, – она смотрела в его горящие желанием глаза. – Считай, что ты наказан за свое невежество.

Она знала, что возбуждает его. Возбуждает каждое ее прикосновение, даже ее взгляд.

– Ты заставляешь меня страдать, Жанна.

– Ты хороший любовник, Тимур, но сегодня я хочу побыть одна.

Это была ложь. Она просто устала от него. Когда-нибудь настанет день, и она избавится от этого болвана.

– Ты не подвезешь меня до моего друга?

– Ты спишь с ним?

– Боже упаси!

«Да! Да! Тысячу раз да, глупый осел!» – вот, что хотела она ответить.

– Мы просто друзья, – вот, что она ответила.

– Я должен тебе верить?

Она улыбнулась и кивнула.

***

Они встретились с Александром Лесковым поздним вечером. Он был намного старше ее, но Жанна Гутова давно поняла, что молодость это не главное. Он был высок, худощав и статен. Седина лишь украшала его и делала подчеркнуто влюбленным. Джулии нравилось, как он смотрит на нее. Нравились его ласки. Его либидо было еще молодо, словно годы дарили ему лишь опыт, не требуя взамен силу. В его руках она находила забвение. Его постель пахла оргазмом и тихим сном. Идеальный любовник для такой неидеальной женщины, как она.

***

Прошло долгих тридцать лет с того дня, когда мойрам в последний раз посетили Олега Гутова. Они ушли навсегда, оставив в память о себе слабый след, который лежал в его сознании подобно шраму, о котором он знал, но не мог вспомнить, где его получил. Иногда этот шрам, отметина мойрам, начинал зудеть. То, что видел Олег, не возвращалось. Оно накладывалось на его повседневность, лишая смысла. В голове рождались мысли о счастье и боли, о красоте и уродстве, о чем-то ужасном и противоположно прекрасном. Олег вглядывался в пустоту перед собой, словно надеясь заглянуть за ее тонкую грань, увидеть то, что он когда-то видел. В такие моменты окружающая обыденность становилась ненужной, превращаясь из уюта в катализатор раздражительности. Семейный ужин убивал аппетит, жена – желание, а дети нервную систему.