Страница 48 из 192
- Так вы поняли? - сказал охотник, не желая меня отпускать, пока не убедится лишний раз, что его слова не оказались пустым звуком. - Заклинаю вас: никому не говорите. Особенно Дженни. Сразу можно не заметить, но она у меня вообще-то отчаянная, правда, и единственная. Ступи она хоть ногой на тот берег - это обернется непоправимой бедой для нее. И еще, к слову. Если со мной что-то случится... - ну сами понимаете: мало ли чего, - вы уж позаботьтесь о ней. Не оставляйте ее.
Я и тут утвердительно покачал головой, хотя и понимал, насколько это сомнительно: выполнить его просьбу, если я, как мне казалось, уже окончательно и бесповоротно вознамерился покинуть этот край.
- Все равно, либо я, либо кто-то... - проговорил Фрог каким-то зловещим шепотом. - Он ждет... Значит, вам все ясно? - в последний раз переспросил он.
- Да, - ответил я, озадаченный его словами. Произнесенное им “кто-то” накрепко застряло в моем мозгу: “Кого он имеет в виду? Похоже, я никогда уже об этом не узнаю”. А пока, сказав охотнику: “До свидания”, - я пожал его холодную, словно высохшую руку, которую он с заметным усилием приподнял с подлокотника, и вышел на порог, со скрипом притворив за собой дверь. Куда же подевалась Дженни? Поблизости не оказалось ни души, только молчаливая ночная темень.
“Нужно позвать ее, попрощаться с девушкой... Или лучше нет, уйду молча, без лишних слов, пока она не видит, - решил я. - Так, наверно, будет правильнее”.
- Постойте, - послышалось откуда-то из-за малиновых зарослей на склоне, обращенном к реке. По утоптанной тропинке прошлепали торопливые шаги, и рядом возникла слегка продрогшая фигурка. Вечер не казался прохладным, но от реки тянуло холодком. Чем там девушка занималась битый час? Ягод в такой темноте не углядишь. Скорее всего, смотрела, как туман расползается над водой. Его бледная стена едва угадывалась во тьме, луна-то опять спряталась. Какие мысли занимали дочку охотника все это время - можно было лишь гадать, - хотя, вряд ли веселые.
- Что сказал вам отец? - нетерпеливо и озабоченно спросила она. - О чем вы говорили так долго?
“Если промолчать, дабы не нарушить только что данное обещание, она все поймет, - догадался я по ее голосу. - А соврать что-либо - раскусит, и то же самое...”
- О разном, - проговорил я, чтобы все-таки не молчать. - О городских новостях, например...
- Скажите, отец очень плох? - перебила Дженни, задав вопрос так, словно я был каким-нибудь врачом. Видать, давали о себе знать последствия того злополучного розыгрыша, и она все еще считала меня кем-то необыкновенным. - С ним творится что-то неладное. Вы тоже заметили это?
Помня свою клятву, я не мог дать ответ столь же прямой, как вопрос. И потому только пожал плечами:
- Не знаю. Может быть, это из-за погоды. Дождь ведь прошел недавно.
- Вот именно, - тяжело вздохнула она. - Опять ему тот проклятый берег не дает покоя.
- При чем здесь тот берег? Не берите в голову, - попытался я ее успокоить. - У стариков это бывает иногда: когда погода меняется, они начинают себя неважно чувствовать. Вашему отцу ведь давно не двадцать и не тридцать. Готов поспорить: осенью у него подобные недомогания еще чаще случаются. Но это не опасно... - произносил я одну неправду за другой, неясно: ради чего. “Нет. Даже не из жалости к Дженни, - вдруг с неприятным чувством понял я, - а для себя, чтобы проще и безболезненнее уйти в сторону от чужих проблем”.
- И потому он исчезает неизвестно куда, пропадая там неизвестно сколько? - мгновенно разоблачила Дженни мою ложь. Разочарование мелькнуло в ее голосе. Но тут же она, будто спохватившись, добавила. - Простите. Откуда вам знать об этом. Отец ведь ото всех скрывает... Мне и то никогда не говорит. А вы-то с ним совсем недавно знакомы, всего два раза встречались. Но мне самой очень неспокойно. Это у него давно, сколько себя помню, а все не могу привыкнуть. Наверно, сама виновата. Но есть у меня предчувствие, - заговорила она шепотом, очень похожим на тот, каким охотник произнес последние слова перед тем, как мы расстались. - Предчувствие, что с ним что-то должно произойти, а может, и со всеми нами. И не так долго осталось ждать. Но за отца я больше всего боюсь. Ведь у меня, как вы понимаете, кроме него близких никого не было.
Ее последняя фраза заставила меня вздрогнуть, словно огнем обожгло где-то внутри. Как это понимать: “не было”?! Почему она не сказала просто: “никого нет”? Это вероятнее всего она и имела в виду. Но а вдруг она хотела произнести: “никого не было до сих пор”. Нет, чушь какая-то! Никогда еще никто мне таких вещей не говорил. И сегодня уж тем более случай неподходящий. Просто оговорилась от волнения. Других у нее забот как будто нет.