Русь

-Облизнетесь! Хрен вам, жабы. Сейчас я вас сталью попотчую!

Упыри в ответ зло воют. Тянут мертвые руки. На пальцах страшно блестят острые когти. Из раззявленных пастей выглядывают острые клыки. Алим врезается в ряды врагов, словно дикий медведь. От полновесных ударов гниющие тела отлетают в стороны. Сабля с легкостью прокладывает путь в толпе врагов. Южанин крутиться как волчок. Сталь окружает тело вора непрестанным сверканием. Все, что попадает в эту стену, немедленно вылетает мясным фаршем.

Внезапно сталь беспомощно звякает. Алим поспешно отпрыгивает, с удивлением глядит на довольно лыбящегося русича. Золотистые волосы слиплись и висят неаккуратными сосульками. Рубаха намокла и почернела, забрызганная протухшими внутренностями. При каждом шаге из сапог доноситься противное хлюпанье. Но лицо довольное, как у кота, что стащил сметану прямо со стола и ушел незамеченным. Южанин оглядывает себя. Видок еще тот. Одежда полностью залеплена останками врагов. За левый сапог до сих пор цепляется упырья рука. Правда только запястье. Остальное валяется где-то в куче, что выситься теперь посреди болота. Зловонье быстро расползается вокруг, забивает дыхание. Только сейчас Алим чувствует мерзостный запах. Глотку тут же забивает. Южанина сгибает пополам надрывный кашель. Прямо под ногами Алима – нашинкованные упыри. Желудок тут же кидается к горлу. Бустро сминает вялое сопротивление рассудка. Алима тут же выворачивает на изнанку. Русич довольно ржет, глядя на побледневшего товарища. Быстро ставит на ноги, приводит в чувство. Южанин все еще бледен, но справляется с собственным желудком. Лениво плетется за Мстиславом. В сапогах мерзко хлюпает, но вор старается не замечать. Мимо зеленого чудища проходят с опаской. Здоровенное тело уже начало погружаться в болото. Такую тяжесть болотная земля выдержать не в состоянии. Алим натыкается взглядом на разрубленную голову монстра, его тут же передергивает. В отвратительной жиже мозгов, что-то копошиться, с аппетитом чавкает. Желудок быстро поднимается из глубин живота. Южанин с трудом удерживает рвотные позывы. Старательно отворачивает взгляд от поверженной тучи.

Кочки под ногами постепенно становятся все тверже. Берег постепенно приближается. Покореженные близостью болота деревья высятся уже на твердой земле. Алим быстро преодолевает последние метры. Падает на мягкую траву. Наконец-то чувствует твердь. Волк обнюхивает развалившегося вора. Оглушительно чихает. Алим пробует погладить, но волк ловко уворачивается. В глазах появляется презрительная брезгливость. Зверь тут же убегает на другую сторону дороги. Южанин с горечью вздыхает. Заставляет уставшее тело подняться. Отчищает сначала клинок, затем щит. Оружие быстро приобретает первозданный вид. Одежда же никак не желает расставаться с налетом упырских останков. Мстислав смотрит на вора с одобрением. Сам быстро придводит оружие в порядок. Южанин, отчаявшись отскрести гниющую плоть, углубляется в лес в поисках ручья. Деревья с легкостью пропускают вора. Тропинка тут же бросается под ноги. Бездумно шаря по сторонам усталым взглядом, южанин покорно шагает по петляющей тропке. До Алима доходит что что-то не так лишь когда в двадцатый раз проходит мимо поваленного ствола могучего дуба, заросшего мхом, будто одеялом накрылся. Вор ошарашено оглядывается: кругом лес. Суть заметная тропа убегает куда-то в кусты. Не долго думая, Алим кидается назад. Мчится, будто лось, не разбирая дороги. Стволы бросаются на него со всех сторон. Южанин едва успевает уворачиваться. Кусты цепляются за штанины, стараются повалить. Вор не пробегает и ста шагов, как вновь оказывается перед давешним дубом. Корни причудливой фигурой выпирают на человеческий рост. Алим со стоном опускается на колени. Усталость тут же наваливается непреодолимой волной. Хочется лечь прямо здесь и заснуть. Только бы ничего не делать. Собрав остатки сил, вор с трудом поднимается на ноги. Бредет в самую чащу. Приходиться проламываться через густые заросли. Ветви норовят кольнуть в глаз, хлестко бьют по лицу. Стволы иногда смыкаются так, что с трудом можно просунуть руку. Приходиться обходить. Наконец деревья расступаются, выпуская Алима на поляну. Южанин радостно вываливается из чащи. Быстро оглядывает открывшийся простор… и со стоном падает на колени. Поваленный дуб лежит все на том же месте, а прямо напротив него еще качаются заросли кустарника, в который недавно вломился, словно медведь.

Раздраженный Алим с диким криком выхватывает саблю. Быстро подскакивает к причудливо изогнувшимся корням. Древесина внезапно пригибается к стволу, уходя из-под удара. На опешившего южанина испуганно глядят маленькие черные глазки. Небольшой человечек, похожий на отломившийся сучок, в страхе прижимается к дубу, коситься на острую сталь. Вместо рта на одеревеневшем лице – причудливо изогнутое дупло. Нос – небольшой сучок, а два древесных гриба заменяют пухлые щеки. Тонкие вички заменяют человечку руки. Разозленный вор хватает человечка, трясет что есть мочи, приговаривая:

-Выводи давай из леса, чудо! А не то на растопку пущу!

Мужичок испуганно причитает, старается вывернуться из рук южанина, но Алим держит крепко. Кора скрепит под ладонями. Взвизгнув, мужичок голосит:

-Все сделаю, только отпусти! Не губи! Что хочешь проси все исполню. И из леса выведу куда хочешь и одарю по-царски.

-Так это ты, деревяшка трухлявая, меня по лесу кругами водишь, - яростно кричит вор. – Да я тебя сейчас в щепу порублю, чтоб лучше горело, а пепел потом по ветру завею!

На лице лешего отражается неподдельный ужас. Он быстро-быстро лопочет что-то непонятное. Южанин с размаху впечатывает лешего в землю. Что-то коротко хрустит. Речь прерывается болезненным криком. Не долго думая, Алим, словно дубину, обрушивает лешего на ни в чем не повинное дерево. Хрустит вновь, уже сильнее. От боли леший не может даже вскрикнуть. В глазах – невыразимая мука, а правая рука безжизненной веткой повисает вдоль корпуса.