Роман со мной

Стоило только спуститься в метро, как в руки сразу же напихали горы всевозможной рекламы. На выходе сделали то же самое. Урны у выхода были переполнены, и я решила потерпеть до квартиры Петра Казимировича, чтобы избавиться от бумажек. Распихав всю макулатуру по карманам, я прогулочным шагом добралась до нужного адреса.

Капольский жил в таком доме, где парадные были широченными, перила коваными, а потолок бесконечен. Поднявшись на четвёртый этаж, я хотела позвонить в дверной звонок, но до него было страшно дотронуться. Провода торчали с двух сторон, и я была уверена, что они не обесточены. Я постучала, в ответ тишина. Постучала второй раз. Тишина. Со всей силы стукнула в дверь кулаком, три раза подряд. И только тогда за дверью раздались медленные, шаркающие шаги, словно старик, еле передвигаясь, ощущает при ходьбе боль каждого сустава. Пётр Казимирович, видимо, не особо спешил открывать такому бесцеремонному гостю, меня долго и тщательно изучали в глазок.

После таких нехитрых и нудных манипуляций, дверь мне открыл молодой парнишка, с блондинистыми, растрёпанными волосами. Вихрастая чёлка ниспадала на половину лица, делая его похожим на эмо. Молодой человек был закутан в толстенное одеяло, и выглядел слегка растерянным.

- Петь! Ну тебе же звонили! Я, между прочим, драгоценное рабочее время теряю! – Выпалила я, просачиваясь мимо хозяина в коридор. Капольский закрыл за мной дверь и жестом указал на кухню. Где кухня я и так прекрасно знала, так как мы с Кристиной иногда здесь бывали на дружеских посиделках. Пётр приглашал в свою квартиру только тех, кто был ему интересен. Приятно осознавать, что такой странный и необычный человек, считал тебя своим если не другом, то хорошим приятелем точно.

- Я тебе документы принесла, и конверт с деньгами. Директор сам лично в руки передать велел. – Я выгребала содержимое своего рюкзака и параллельно ещё и карманов. Документы на стол, макулатуру в мусорное ведро. Проверив ещё раз, что ничего не перепутала, подала Пете документы и ручку для подписи. Он молча страдал, читая приказ об увольнение по статье, это будет довольно неприятное пятно в его биографии. Но и не самое страшное. Петя Капольский был аналитиком. И не стажёром, а практикующим, незаменимым работником. Этакий мегамозг компании, который и чтец, и жнец, и на дуде игрец. Уверена, директор просто решил его попугать, за ту выходку с инвесторами. На его трудовой стаж это никак не повлияет. Дальше эта бумажка никуда не пойдёт.

- Я просчитал всё до последней копейки, нас оставили бы с носом, – подал голос Капольский. Он был очень огорчён сложившейся ситуацией, так как его живой и вечно думающий мозг страдал без нагрузки.

- Они намеренно шли на эту сделку, чтобы разорить нашу компанию. А потом пустить её с молотка, или переквалифицировать под что-то своё. Я сразу это понял! Я чувствовал это тем, что показал им в тот день! – Петя резко вскочил, одеяло сползло на пол. Оказавшись в одних семейниках и рваной майке, он стремительно выбежал в комнату и притащил оттуда напрочь исписанный лист бумаги.

- Видишь? – Мне бесцеремонно ткнули бумажкой в лицо. – Все мои расчёты кричат, что там есть злой умысел, а мне не поверили!

- Но ведь контракт сорвался. Инвесторы укатили, и вряд ли ещё появятся.

- Они вернутся! Я уверен на тысячу, нет, две тысячи процентов! У нас ходовой и прибыльный бизнес, замечательная команда профессионалов. Даже ты, бестолково перепроверяя документы, являешься неотъемлемым звеном этой цепи, – указал на меня пальцем Капольский.

- Спасибо тебе большое, за столь сомнительный комплимент. – Настроение сразу вылетело в трубу. А Петя даже не понял, что огорчил своей репликой. На работе его в шутку называли интроверт. По интонации, это было примерно, как гей, только интроверт. И работал Петя у себя дома, на работу же приходил исключительно убить время.

- Ой, да брось ты. Не расстраивайся, я не дам компании погибнуть.

- Тебя уже уволили. Ты сам лично подписал документы десять минут назад.

Пётр Казимировович резко сник обратно. Подняв с пола одеяло, закутался в него и ещё больше помрачнел. Решив, что здесь уже ловить нечего, я засобиралась домой. Собрав все документы обратно в рюкзак, сунула Пете в руки конверт с деньгами, и направилась к выходу. Провожать меня он не стал. Не без удовольствия, я покинула квартиру Капольского и вышла на улицу. Время было уже три, скорее бы попасть домой.

Через час меня уже встречали две замечательные морды. Одна была очень рада меня видеть, вторая совсем нет. Я взяла собаку на поводок и пошла с ней прогуляться. Через минут двадцать мне надоело созерцать затянувшееся серым небо, и мы вернулись домой. Там я принялась за капитальную чистку ковролина от коварного пятна, заодно и пол в коридоре намыла, куда кошка с утра нагадила.

Это мне так мстили за предательство. Кошка была единственной любимицей в семье, состоявшей из одного лица - моего. Потом появился мужчина, а следом и щенок. Собак я люблю гораздо больше, и в очередной раз просматривая фотографии приютских брошенок, моё сердце не смогло больше сопротивляться. Это была любовь с первого взгляда, и вот уже два месяца я являлась обладательницей замечательной рыжей дворняги, но очень породистой в душе.

Единственное, поедание фекалий всё ещё было острой проблемой, с которой я отчаянно боролась. Хитрая кошка, зная, что сделав свои дела мимо лотка, щен всё подметёт со скоростью реактивного веника, всё чаще ходила на пол с завидным упорством. Не страшно, я всё равно победю.. побежду.. я одержу победу в этом противостоянии! Все стадии писанья на ковёр мы уже прошли, и пёса облюбовал кошачий горшок на случай непредвиденной катастрофы. Такой малыш, а схватывает всё на лету. Пришлось ставить два горшка. Но вот прям чувствую, что и третий не будет лишним.

Пока я возилась с животными, ковролином и прочими мелкими делами, не заметила, как время подкатило к семи вечера. Все уже давно разъехались по домам, но я точно знала, что директор засиживается допоздна. Объяснюсь, почему задержалась, извинюсь и, может быть, не схлопочу выговор. Я же сегодня доверенное лицо, как-никак.