Страница 7 из 93
Небо затянулось полотном звезд, а лес окутала вечерняя прохлада. Марэ ежилась, но продолжала лежать на голой земле. Нельзя было испортить такой момент, который, возможно, больше никогда не случится с колдуньей.
- Она хорошая, ее зовут Хельгой, - улыбнулся Норак, - истинная северянка, с длинными снежными волосами и глазами цвета сапфиров.
«Нечета мне», - подумала Марэ, но ответила, что глаза цвета синего моря, наверное, очень красивые. Сама она таких никогда не видела.
- Два месяца назад она подарила мне сына, - Норак смотрел на звезды, а с лица не сходила искренняя счастливая улыбка.
Марэ тоже наблюдала за небесным свечением, ей не нужно было смотреть, чтобы знать, как он улыбается. Даже став мужчиной, лицо Норака, как и раньше, при улыбке становилось по-юношески милым.
- Рада за тебя, - от всего сердца сказала Марэ.
- А ты все никак не найдешь стоящего колдуна? – издевался Норак, - состаришься и умрешь в одиночестве.
- Иди ты к чертям, - Марэ пнула его вбок.
- Ай, - Норак наигранно потер больное место, а колдунья звонко рассмеялась, будто девчонка.
14 число, месяц житар
18 лет
Сегодня случилось что-то особенное.
Мы с Нораком таскали колдовские яблочки из сада старика Бора. Светящиеся плоды хорошо видны в сумерках, и не составляло большого труда срывать их с веток через забор. Все шло, как обычно, но Нораку зачем-то понадобилось потрясти бедную яблоню, на всю округу тут же раздался визг. Не знаю, какие Бор наложил на деревья чары, но сад оглушала сирена, привлекая к нам внимание. Мы ринулись через забор, бросая добычу.
Давно я так не бегала. Вот уж никогда не подумала бы, что старик такой быстрый. Гнался за нами до самой пристани на реке, размахивая граблями. Норак нырнул в лодку, затягивая меня с собой. Я легла и прижалась ко дну, стараясь быть как можно менее заметной с берега. Норак накрыл нас тентом, доставая из легкой куртки маленькое яблочко, которое осветило наше тесное укрытие.
- Бор нас найдет, - прошептала я, слыша приближающийся крик старика.
Развернувшись к борту, Норак сложил ладони и окутал их колдовскими чарами, которые оттолкнули лодку от берега. В ночной тишине течение несло нас вдоль берега, укрытого зарослями. Я слышала, как плескалась вода, но выглядывать из-под тента пока боялась.
- Как ты думаешь, он уже ушел?- спросила я.
- Не знаю, Бор еще тот настырный мухомор. Может сейчас преследовать лодку, думая, что мы в ней.
- Но мы ведь действительно в ней, - я хихикнула.
- Но старик же в этом не уверен, я на это надеюсь, - Норак привстал, чтобы подсмотреть в зазор между тентом и бортиком лодки.
- Не надо, - дернула я его так, что лодка качнулась, - лучше переждать.
Прежде чем лечь, он снял куртку, кинув вместо подушки, и распустил высоко забранный хвост угольных волос. Пока Норак возился, я подтянула скомканную куртку себе под голову, не обращая внимания на его возмущения. Благо Риса сегодня осталась дома, а то втроем мы бы здесь не поместились.
- Подвинься, - Норак пихнул меня локтем.
- Тут уже некуда двигаться, - я демонстративно повернулась на спину, занимая как можно больше места.
- Ах ты, наглая жаба! И куда мне, по-твоему, деться? – Норак защекотал меня, пытаясь оттеснить к борту.
Я давилась смехом, чтобы не нарушить ночную тишину маленькой речушки. Под плотный тент совсем не проникал воздух, и я вспрела, одежда уже стала намокать от пота. А Норак, недовольный отсутствием нужного результата, залез мне под рубашку - щекотка голого тела воспринималась намного острее. Порой он мог довести меня до истерики, но сейчас никак не выходило, что бесило Норака.
И в какой-то момент его руки замерли на ребрах. Норак коснулся моих губ. От неожиданности я решила, что это вышло случайно. Но он застыл, выжидая моей реакции.
- Что ты делаешь? – промямлила я через сжатые губы.
- Целую тебя, - неуверенно ответил он.
- Зачем? – как же глупо сейчас это звучит со стороны.
Наблюдая за выражением моего лица в свете колдовского яблочка, он обвил меня руками и придвинулся ближе. Не знаю, что можно было прочесть в моих глазах, но внутри я чувствовала смятение и некоторую неловкость перед своим другом. По затылку бегали мурашки от напряженных мыслей, а во рту пересохло. Норак неуверенно коснулся моей щеки, отчего дыхание замерло, а кончики пальцев закололо.
Мы никогда не были так близки. В порыве здравого смысла я попыталась оттолкнуть Норака, упершись в его живот руками. Но в ответ он сильнее прижал меня к себе, сводя на нет все мои попытки. «Оттолкнуть или, наоборот, прижаться?» – колдовская кровь отлила от мозга, из-за чего принять решение никак не получалось, я закрыла глаза.
Норак смотрел на меня так серьезно и обеспокоенно, как никогда не смотрел раньше. Он поцеловал меня в уголок губ и отстранился, чтобы видеть мои глаза. Его сердце колотилось в груди как оголтелое, я ощущала эту вибрацию. И стоило ему снова коснуться моих губ, как мысли вытекли из сознания, попадая в речной поток, уносящий на себе отражение новорожденного Месяца Мораны. Не знала я, что губы Норака могут вызвать во мне помутнение рассудка.
Задевая тент, я обхватила Норака руками. Тогда одним движением он сорвал с нас плотную ткань, уронив ее в воду. Поток ночного воздуха холодом прошелся по моему вспотевшему телу, вызывая мурашки. Не было уже никакой разницы, караулит нас на берегу старик Бор или нет.