Страница 88 из 122
И мы пошли вместе. Вперед и прямо, без цели. А просто втягивая носами прохладный рассветный воздух. Мы шли, и шли, и шли...
Сперва мимо нас кто-то да проходил.
То спотыкался (от подножки Миффи) глухо мычавший пьяница. То румяная молочница ставила бидоны подле подъезда. То дворник грозил нам с Миффи метлой – за наш беспричинный смех...
А потом мы с Миффи попали на совершенно безлюдную дорогу. Я задумалась о жизни. И не сразу заметила, что откуда-то наползла пелена серого тумана и скрыла от наших с Миффи глаз и солнышко, и домишки.
Невысокая бледная девчонка вынырнула из-под серых булыжников. И гадким, густым голосом опрокинула на нас с Миффи поток непечатных слов.
– Гнусь мелкорылая, беглая зараза! И тошнотвора с собой таскаешь!.. – проорала катальщица.
Миффи зарычала, взвыла – и бросилась на врага.
– Нет! Миффи! Бежим! – с опозданием закричала я. – Не-е-ет!..
Убежать мы не успели.
Катальщица затрясла подол серого платья, завопила туманные заклинания.
Невероятно отяжелев, будто бы превратившись в мешок со свеклой, я безвольно осела на мостовую.
Проклятый песчаный вихрь завертел беспомощную Миффи по кругу. Удар ледяного воздуха окровавил мое лицо – словно кто-то невидимый саданул кошачьими когтями.
Еще миг – и вихрь закрутил бы меня юлой, уволок бы в туман, доставил бы прямиком в лапы смерти. Звук медных трещоток уже раздался, но...
«Из-за меня! Всё – из-за меня! Тратор сожрет Миффи! Уши – на стену! Служить гадам! Бессрочно!» – эта мысль пронзила мое сердце.
От острого, безумного страха за свою собаку я внезапно вспомнила давний совет блаженного, данный на случай беды.
Часики жизни висели у меня на груди, прячась под черным бархатным платьем.
– Вечность, помоги! – закричала я, тщетно пытаясь шевельнуться.
Что-то кольнуло меня в грудь. Меня обдало жаром – изнутри.
Вихрь неожиданно стих, выронил из своих грязных лап мою собаку. Миффи кулем свалилась на мостовую.
Легкий ветерок спустил с просветлевшего неба трех девушек – полупрозрачных фей.
Катальщица бешено завизжала. Три девицы с ветерком окружили злыдню. Напрасно та пыталась их заколдовать. И серый подол, и черные заклятья потеряли силу!
Ветерок и феи – или девы-ангелы? – устроили вокруг белобрысой бестии настоящий хоровод. Они заставили катальщицу сжаться и провалиться сквозь мостовую.
Мне чудилось: ветерок поет вместе с феями. Слов песни я не понимала. А мелодия была нежна и прекрасна.
Всё это длилось не более минуты.
Поблагодарить спасительниц я не успела. Три девицы с ветерком отступили от опустевшего места – и поплыли прочь, как бледные облачки.
Миффи завозилась, стряхивая с себя песок. С меня спала свинцовая тяжесть.
– Подождите! – окликнула я призрачных девиц, простирая к ним руки. – Кто вы?! Вы – кто?!
Девицы замерли в воздухе. Сквозь их белые одеяния протянулся ко мне золотой луч уже окрепшего солнца.
Первую фею я узнала: то была невеста моего покойного маркиза! Меня это потрясло.
Вторая и третья показались мне незнакомками.
Но вот, одна из них сказала чуточку ворчливо: «Катальщицы не имеют представления о хороших манерах! Отсутствие воспитания – несомненное зло! Рада тебя спасти, Марта, дочка!» И я с удивлением узнала приятный голос леди Розы, отчего-то помолодевшей на полстолетия.
А другая юная фея погрозила нырвольфу пальчиком. И с укоризной произнесла тонким голоском: «Как тебе не стыдно, Миффи! Тебе пора бы стать поумнее! И получше сторожить Марту!»
«Эээээээээээээээээээээээээээээ!» – смущенно протянула Миффи, умильно жмурясь и протягивая правую переднюю лапу в сторону своей прежней хозяйки, в синем домике которой гномы когда-то красили потолок.
Я вознамерилась задать феям множество вопросов. Однако, дружно улыбнувшись нам с Миффи, три девицы с ветерком полетели прочь. Оставив меня, спасенную, в полной растерянности...