Страница 101 из 122
XLIV. Каменный Гость
Весь особняк Вуд-Норт-Хаус отчего-то насквозь провонял ихтиолом...
Ах, извините, благовоспитанные леди! Поправка в честь приличий: дом дурно пах – пах дурно жирным результатом перегонки смолистых горных пород с примесью доисторической рыбы...
Мисс Серятина – на правах невесты лорда, – показывала мне лордов дом. Леди Матта сопела из-за насморка и хрипло хвасталась мечтами о скорой свадьбе. Я, молча кивая, лелеяла надежду, что насморк у моей соперницы – хронический...
Мужчины ушли на яхте – в парусную регату. Сэры так и выразились напоследок: «Мы уходим на яхте, милые леди! Вернемся на третьи сутки, ежели не потонем! Хах-хах!» Я тогда поежилась, потому что уклончивое «ежели не потонем» мне совсем не понравилось.
Мисс Серятина позже подробно расписала мне маршрут гонки. Но меня это не развлекло. Чихать я хотела на столь сомнительный подвиг, как огибание пары-тройки островов со скалами – да еще с риском для жизни, да всего-то ради яхты-статуэтки с хвалебной надписью набекрень!
И вот теперь мои женихи – один из которых ошибочно считал своей невестой леди Матту, – теперь эти два дурня норовили случайно утонуть вместе с хорошенькой яхтой, оставив меня тут кем-то вроде соломенной вдовы!
Страх за жизнь спортсменов раздражил меня до крайности: погода явно портилась, а леди Матта вовсю накаркивала шторм.
К тому же, добавляя мне грусти в душу, несмываемое пятно никак не желало отыскаться! На черном паркете следов крови не было – я сто раз обошла весь дом!
Леди Матта уверяла меня, что кровавое пятно явится только тому, кто – в тишине и в одиночестве – случайно наступит на место его, пятна, волшебной дислокации – ровно в полночь, при последнем бое часов на ратуше Ширн-Касла. Но я никак не могла взять в толк: какое дело пятну до часов на ратуше, если в особняке полным-полно своих стукачей с маятниками? И еще: как предугадать нужное место, если абсолютно весь паркет – безукоризненно черен?
Я злилась, что леди Матта держит меня за дуру. Я утешалась тем, что и я плачу мисс Серятине – тем же, и сполна.
Решивши втайне, что в полночь я таки прогуляюсь по дому – так, для проверки: ну а вдруг?! – я перешла к более насущному делу, нежели думы об утопленниках и о пятнах крови.
– Позвольте осведомиться, мисс Се... Кх... Мисс Симпсон, – начала я допрос, присаживаясь за круглый столик, сервированный к полднику, – осведомиться позвольте: каков ваш титул?
Мисс Серятине взгрустнулось: у нее не оказалось титула.
Мужественно вытерпев пять минут сокрушений без-титульной-серой-мисс, я продолжила осведомляться:
– А насколько влиятельны ваши родители? Кто они вообще? Я, кажется, никогда не слыхала о вашей семье...
Мисс Серятина пришла в отчаяние: аристократических связей у нее не было. И хотя бы плутократических – ни плетеньица! У бедняжки даже язык заплетаться начал – от потуг втолковать мне, что всё могло быть иначе, если бы ее матушка вышла бы замуж за другого батюшку, а не за того, за которого вышла...
Лицемерно изливши на бессвязную-серую-мисс свое фальшивое сочувствие, я выпустила в соперницу контрольный вопрос:
– Так насколько же вы богаты, что стали невестой лорда?
О! Леди Матта оказалась достаточно богатой для того, чтобы соблазнить жадину! Какой-то родич-денежный-мешок, вовремя почивший на Очень Дальнем Востоке, оставил свое состояние матери леди Матты. Та тотчас померла – не иначе, как от радости. А отец запил с горя и тоже вскоре скончался – видимо, печень подвела. Или почки. И мисс Серятина осталась богатой сиротой с большими надеждами сэра-красавца на ее состояние...
Сведения меня утешили: мои разнообразные козыри запросто могли зашибить один-единственный козырь соперницы.
Я – маркиза, я принята в полезном обществе, имею кое-какие элитные связи. Я богата, хитра и любезна. (А еще – корыстна. Что во все времена – отличная мотивация для победоносных поступков.) Я хороша собой. (Тут, конечно, зависит от того, с кем меня сравнивать. Если с призрачной леди-певуньей, то – сами знаете, леди и сэры, что в итоге вышло! А если с бесцветной доской с банальным насморком, так тут я вполне сойду за нимфу с легким дыханием.) В общем, козыри есть, всё при мне!
Оставался малый вопрос: как бы потактичнее намекнуть Златокаску о моих на него видах? В запасе имелось сорок восемь часов, чтобы придумать правильную форму для намека...
«Ровно в полночь вышла на паркет... – мысленно тянула я, топчась в центре Старинной Курительной Комнаты в ожидании боя часов. – А кровавых пятен вовсе нет...»
Секира рыцаря Форс-Дорна красовалась на стене – свечи ее озаряли.
Часы на ратуше солидно пробили полночь. Я обиженно нахмурилась: туфта! Но тут оно полыхнуло алым – пятно!
Оказалось: моя интуиция правильно поставила мои ноги – в самый центр кровавой лужи, из которой затем поднялось волшебное пламя...
Вокруг меня плясали длинные языки огня, но мне становилось всё холоднее. В знак протеста – ну, не ведьма же я, чтобы торчать среди магического костра, лишенного логики! – в знак протеста я выскочила из колдовского овала. Рыжий костер погас. Алое пятно сгинуло. Паркет вновь стал чернее дегтя.
Я вернулась обратно, на волшебное место. Но пятно не соизволило среагировать. Оно притаилось.
– Ну и прячься! – фыркнула я. – Завтра повторим!
Меня знобило. Запахнув махровый халат, я отправилась спать...
Второй день в гостях в доме лорда убедил меня в двух вещах: к запаху ихтиола можно привыкнуть, а мисс Серятина – не так глупа, как я надеялась.