Волчья натура

- Ну, - сказал Арчи, - бывай, друже.

- Ты, как шпионов своих переловишь, действительно заедь как-нибудь, попросил Ник тихо. - Девчонки без тебя скучать будут.

- А ты не давай им скучать, - посоветовал Арчи.

Он уже хотел потянуться к сумке, но вместо этого снял с руки часы.

- Вот, держи. На память.

Дарить при расставании нож запрещали давние обычаи. А больше у Арчи ничего и не было.

Ник засуетился, полез в тумбочку и отыскал свои - он всегда не любил носить часы на руке. Часы у Ника оказались покруче - не тулка, и не Брянский часовой. Настоящий "Daemon", мечта подводника.

- Ого! - поразился Арчи. - А не жирновато ли мне будет?

- Носи, носи. Считай, что это мой вклад в оборону, - Ник хмыкнул.

Арчи послушно продел руку в браслет и еще раз полюбовался подарком.

- Спасибо, Ник. Теперь я точно буду вспоминать тебя чаще.

Они вторично обнялись.

- Все! - сказал он спустя секунду, решительно подхватил сумку, на ходу хлопнул Ника по плечу и пошел прочь.

Нюфка сидела на лавочке перед бассейном. Она энергично помахала Арчи ладонью. Вероятно, снова приглашала как-нибудь заехать.

Директор базы, не глядя, подмахнул документы (компьютеризация в курортное дело входила чрезвычайно медленно), пожал Нику руку и сказал, что если будут проблемы с работой - то всегда милости просим. Толстая болонка-бухгалтерша выдала не менее толстую пачку кредиток. Арчи пересчитывать не стал, хотя ему показалось, что выдали больше, чем он рассчитывал.

По пути к воротам он еще с кем-то прощался, с шоферами, с девчонками-ложкомойками, с радистом-меломаном, который все лето напролет травил отдыхающих своим тяжелейшим роком. Хмин-Петрович даже вызывался подбросить Арчи на молоковозе до трассы, но Арчи отказался. Хотелось пройтись пешком.

До трассы было километров семь. Два - вдоль шеренги пансионатов, и пяток по плоскому, изредка затопляемому дну лимана. Узкая насыпь, приплюснутая дремлющей лентой асфальта, изгибалась наподобие серпа, и, некоторое время сопровождая пологую Донузлавскую гряду, вливалась в трассу Мирный-Евпатория.

Торговцы пивом, фруктами, креветками, семечками неутомимо отсиживали предполуденные жаркие часы на обочинах дороги. Многих Арчи знал в лицо; и добро никто из них не догадывался, что уезжает он надолго.

На полпути к трассе его догнал Мишка-почтарь на разболтанном зеленом "каблуке".

- Эй, Арчи! Куда шагаешь? - весело закричал он в никогда не закрывающееся окошко.

- В Евпаторию.

- Так садись! Я на почтамт.

Арчи сел. Ритуал пешего прощания с местом он уже совершил. Теперь Мишка случился даже кстати - кто знает сколько пришлось бы ловить на трассе попутку? А путешествия в душных и переполненных рейсовых биобусах мог любить только полнейший маньяк.

Весельчак-Мишка, зубоскал и трепач, тут же завел очередную историю; Арчи слушал вполуха, погрузившись в блаженное оцепенение. В нужные моменты он кивал, цокал языком и посмеивался, а Мишке большего и не требовалось.

У вокзалов Арчи попросил:

- Останови-ка!

Мишка с готовностью притормозил перед поворотом на Курортный бульвар.

- Ты назад когда? А то я часа в четыре поеду. Могу подобрать, если что.

- Видишь, ли, Мишка, - признался Арчи. - Я не вернусь. Уволился. Домой уезжаю.

- О как! - Мишка явно огорчился. У спасателей для него всегда находилась спасительная поллитра. - Жаль. Ладно, давай лапу. И удачи, гражданин де Шертарини!

- Бывай, Мишка. Спасибо что подвез.

- Да чего там...

Арчи захлопнул дверцу. Мишка, трогаясь, просигналил, свернул на Курортный и его "каблук" вскоре исчез за рыжим хлебным фургоном.

"Вот и прощальный горн, - подумал Арчи. - Воплощенный в хриплом гласе зеленого трудяги-"каблука".

У билетных касс, как всегда, творилось нечто невообразимое. Не то взятие Бастилии, не то штурм последнего парома на Большую Землю. Но Арчи это совершенно не заботило. Ему было не сюда, а к коллежскому коменданту. Точнее даже, к секретарю коменданта, потому что секретарю надлежит всегда находиться на рабочем месте, а комендант имеет неприятное обыкновение отсутствовать по делам неизвестно где и неизвестно доколе.

- Коменданта нет, - сообщил секретарь, мельком взглянув на Арчи и мгновенно распознав в подтянутом парне не вполне штатского человека. - Когда будет неизвестно.

- А он мне и не нужен, - благодушно сообщил Арчи и перешел к кодовому диалогу: - Жарко, а?

- В тропиках жарче, - осторожно отозвался секретарь, еще внимательнее приглядываясь к Арчи.

- Вот мне до тропиков билетик и выдайте, - Арчи расцвел в улыбке.

- А, может, лучше, в Заполярье?

- Когда там будут тропики, - с удовольствием. А пока... Пока до Москвы.

- Купе, спальный? - поинтересовался секретарь, щелкая клавиатурой.

- Лучше спальный.

- Секундочку...

После минутной манипуляции с октоморфом-принтером, Арчи сделался обладателем желтого органического билета.

- Счастливого пути, - пожелал секретарь, сочувственно глядя на Арчи. Поезд в семь вечера. Не опоздайте.

- Нам нельзя опаздывать, - вздохнул Арчи, подхватывая сумку. Благодарю.

Секретарь развел руками - мол, чего там, работа такая.

- Если хотите, - предложил он, - сумочку можно в сейф. До поезда.

Арчи задумался. Действительно, таскаться последний свободный день по Евпатории с сумкой - мало радости.

- Неплохо бы.

- Пойдемте, - секретарь поманил его за собой. В соседней комнате рядком вытянулись незыблемые шкафы-сейфы; Арчи даже знал породу: Южная Секвойя. Твердая, тверже камня, кора разошлась, открывая доступ в камеру. Арчи примостил в этом закрывающемся биоинженерном дупле сумку, получил феромонный ключ и еще раз поблагодарил секретаря.

Впереди было несколько часов свободы и беззаботности.

Арчи только не знал еще наверняка - перед чем?

x x x

- Я слушаю, господин премьер, - сказал Манфред Шольц в телефонную трубку.

- Шольц? Введите меня в курс событий.

- Простите, господин премьер, этот канал закрытый или открытый?

- Разумеется, закрытый, Шольц. Я даже жене звоню по закрытому каналу.

- Отлично, господин премьер. Извините за вопрос... но ситуация нешуточная.