Страница 462 из 470
Торжественный въезд победителей в город Кевин наблюдал, затесавшись среди высыпавших на улицы горожан, - темная опухоль гнева в ликующей плоти толпы.
Оскар ехал первым, следом - Филип, гарцуя на вороном коне.
Все без исключения почитали и боялись Алого Генерала, но бабье было радо получить героя помоложе и полюбезнее. Женщины и девки визжали от восторга, забрасывая Филипа цветами, высовывались из окон, рискуя разбиться, те, что посмелее, обнажали грудь - и народ, в опьянении победы, одобрял их приветственным гулом.
Филип был создан для такой роли - снисходительно кивал, улыбался, помахивая рукой, посылал дамам воздушные поцелуи, а сброду кидал монетки. Один раз он поймал букетик, который бросила ему девчонка лет двенадцати, и в знак благодарности швырнул ей кошелек, вызвав новую порцию визгов.
Подобраться бы поближе, сдернуть его с коня и открыть глотку кинжалом... Кевин мог бы даже успеть, до того, как его изрубят на куски воины из процессии или разорвет толпа. Но, потерпев неудачу, он снова выставил бы себя на посмешище - а потому убрался лелеять свою ненависть в одиночестве.
- Ты тоже не терял время даром, - Хриплый голос Генерала вернул его к действительности. - Ты ведь у нас теперь человек ученый, да, Грасс? Набрался ума?
- Я проучился столько же, сколько ваш племянник. Но грамоту не получил, так что это не считается.
Начал накрапывать дождик, словно небу не терпелось плюнуть на Кевина в последний раз.
- Зато тебя отменно высекли, - Оскар развернулся вдруг, в руках его - меч и кинжал. - Мой отец говорил, что нет ученья лучше порки, и я с ним совершенно согласен. Если б моих племянников больше секли, глядишь, из них вышел бы толк.
Было странно думать, что вот сейчас его не станет. В голове назойливым роем жужжали недодуманные мысли, все те же голоса, что не давали покоя в темнице и после. Это как умереть с недосказанным словом на губах... Но ведь он никогда не доведет мысль до конца, не придет к окончательному выводу. Никогда не скажет, даже самому себе, все то, что действительно хотел бы сказать.
Жить вечно - тоже не вариант.
- Мне иногда кажется, что я схожу с ума, - признался Кевин Оскару.
Провел рукой по вспотевшему лбу...
- Ничего - я тебя вылечу.
И пляска началась.
Алый Генерал не торопился покончить с ним, растягивая удовольствие. Если он рассчитывал напоследок насладиться ужасом своей добычи, то просчитался - страха не было. Кевин послушно отбивал удары, не понимая - чего они ждут?
Его поведение взбесило Картмора.
- Ты не в настроении? - злобно процедил Оскар, награждая болезненным, но не опасным уколом. - Мне зайти попозже?
Что ж, Алый Генерал заслуживал достойного противника. Да и неплохо бы показать напоследок, на что способен.
Напомнив себе, что Оскар - тоже Картмор, Кевин атаковал.
Он быстро втянулся в эту жестокую игру - единственную, чьи правила понимал, единственную, где у него был шанс пусть не выиграть, зато проиграть по-честному. Хотя бы один, маленький порез!.. В бесившей ухмылке противника виделись улыбки всех тех, кто смеялся над ним. Пусть не расслабляется слишком - рано или поздно найдется управа даже на Оскара Картмора.
В жилах разгорался огонь, возвращая его к жизни, заставляя снова и снова бросаться на противника. Когда Оскар сломал ему правую руку, он перехватил меч в левую - и продолжил.
Кевин вложил в это сражение всего себя, все свое мастерство и свой гнев... И был разбит, сражен, размазан по земле. Как и следовало ожидать.
В голове звенело - наконец-то блаженная пустота. Спину холодила мокрая грязь, сверху, меж сдвинувшихся крыш, виднелся кусочек серого неба и ползло облако.
Онемевшее тело Кевин почти не чувствовал. Боль блуждала повсюду, в то же время словно оставаясь вне его.
- Один неплохой выпад, всего один!
С трудом повернув голову, Кевин увидел, как Оскар изучает рану на боку. Фламберг оставил прореху в его куртке и кровавую полосу на уровне нижнего ребра.
Я все же достал его, с усталой гордостью подумал Кевин. Пусть только лишь раз.
Он был готов.
- ...Но и это больше, чем я видел за последние пару лет, - Картмор удовлетворенно кивнул. - И достаточно, чтобы спасти твою жизнь. Прирезать бы тебя, конечно. Заслужил, за наглость... - Он окинул Кевина придирчивым взглядом. - Но, по правде, жаль убивать подающего надежды бойца из-за какой-то поблядушки.
Не смейте звать ее так!..
Когда он открыл рот, чтобы возразить, оттуда вырвался лишь хриплый стон.
- Брату следовало выкинуть ее в окно, когда родилась. От баб одни проблемы. Если оправишься - приходи. У меня есть для тебя местечко.