Fleurs d'orange

-А вот и спасительница. Я подумываю подарить тебе новый статус. Например, ассасин дома Батори. Как ты на это смотришь?

Младший Батори полулежал в кровати, опираясь спиной на множество пушистых подушек. Когда я вошла, в его руках была книга, но он сразу ее захлопнул, отложив.

-Для умирающего ты очень говорлив. - Хмыкнула я.

-Весь дом говорит только о тебе.

-Весь дом говорит о тебе и твоем самочувствии, причем за эти три дня события приобрели глобальный оттенок. Кажется, недавно я слышала, как прачки утверждали, что тебя еле достали с того света и ты уже видел ангелов. Такое ощущение, что быть аристократом и быть сахарным — синонимичные понятия.

Бытори выслушал меня, чуть склонив голову на правый бок. На его лица замерла полуулыбка, а в глазах было такое пристальное внимание, что мне стало неуютно.

-Я скучал по твоим колкостям, принцесса. – Выдал он после молчания.

-Я скучала от невозможности их говорить. – Честно призналась я. Да, я скучала. Я чертовски скучала. Больше суток, что мы не виделись, я не находила себе места от беспокойства. - Ты звал меня? - Спросила я как можно более спокойно.

-Верно, ты же сама не додумалась прийти и спросить, как я себя чувствую. Очень невежливо, ты расстроила меня.

-К сожалению, за вами было кому приглядывать.

-К сожалению? - Мигом подхватил Эйден.

Я прикусила язык и промолчала. К моему удивлению, Анжелика Эванс осталась в нашем поместье после инцидента. Именно она не отходила от лорда Батори все это время, мне же велено было заниматься своими делами. Я занималась тем, что не находила себе места в огромном поместье. Сначала от волнения, а потом от других мыслей... Они удивили меня еще больше, чем желание Эванс приглядывать за лордом. Меня это раздражало. При всей симпатии к милой и искренней девушке.

Анжелика же всерьез пыталась со мной подружиться, и это было бы безмерно мило, если бы я не чувствовала себя двулично, улыбаясь ей. Ведь у меня создалось впечатление, что она заняла мое место. Мое.

Левой рукой парень похлопал по кровати рядом с собой. Я удивленно посмотрела на него.

-Присядь.

Я кинула взгляд на кресло, стоявшее рядом, а затем снова на парня. Тот закатила глаза и раздражено вздохнул:

-Элеонора, сядь. Рядом со мной. - Велел он повелительным тоном. Затем он помолчал и выдавил из себя: - Пожалуйста.

-Встреча с ангелами пошла на пользу твоим манерам. - Проворчала я.

Присаживалась на край кровати я осторожно, чтобы не коснуться парня. Маскировать свое беспокойство (и не только его!) за сарказмом было все сложнее. А уж находясь с ним так близко — вовсе невозможно. Я сложила руки на коленях и посмотрела на покрывало — серое, с белым узором.

Неожиданно я почувствовала, как он дотронулся моего голого локтя, и вздрогнула, оборачиваясь.

-Ты собираешься вздрагивать даже от малейшего прикосновения? Какая чувствительная женщина. Мне нравится. - Усмехнулся Эйден.

-Помнится, при нашей первой встрече ты говорил, что я ребенок, и дети тебя не интересуют. - Я добавила в голос как можно больше яда.

-А ты обиделась?

-А ты хотел меня обидеть?

-Не знаю.

-Нет, я не обиделась. Чтобы рассердиться на тебя и твои поступки, я должно что-то чувствовать к тебе. Мне должно быть небезразлично. Это не так.

Молчание. Я не хотела смотреть на Эйдена и видеть, произвели ли мои слова на него какой-то эффект. А еще больше не хотела, чтобы он понял, что это чертова ложь.

-Правда? - Спросил парень. Я лишь дернула плечом и принялась царапать ногтем бисерины на платье. Его голос стал тверже: - Элеонора, повернись ко мне, когда я с тобой говорю.

-Опять приказываешь? - Прошипела я.

-Повернись. Сейчас же.

Я возмущенно втянула в себя воздух и резко повернулась, намереваясь высказать все, что во мне накопилось и как меня достал его повелительный тон, и он сам, и милая Анжелика Эванс, и этот дом, и розы в моей вазе, и... Я не ожидала, что его лицо окажется настолько близко.

Ярко-изумрудные глаза, напряженный, вязкий взгляд, пробирающийся в душу. Совсем рядом. Так, что я могу видеть каждую черную ресничку. Но и этого Эйдену показалось много. Он быстро, не дав мне и шанса опомниться, сориентироваться, что-то осознать, сократил расстояние между нашими лицами и его губы накрыли мои.

Я издала то ли вздох, то ли всхлип, идущий откуда-то из груди. Это был стон облегчения. Только в этот момент я поняла, как сильно я этого хотела. Как сильно я переживала за Эйдена. Как сильно я...

Парень углубил поцелуй. Его губы двигались в так с моими, наши языки сплелись. Эйден действовал все с большим напором, как будто каждая секунда срывала его внутренние барьеры. Поцелуй из нежного, изучающего, безмерно чуткого, стал перерастать в страстный. По всему телу распространялось тепло, нет, жар.

Пальцы парня заскользили по моей спине. Каждое его прикосновение вызывала приятную дрожь, как будто разряд тока по телу. Сердце колотилось как безумное. Я подняла руку, осторожно касаясь груди парня, он сразу напрягся, будто думая, что я его оттолкну. Нет. Моя рука скользнула по его груди к шее, притягивая к себе.

Он оторвался от моих губ и рвано выдохнул. Мы оба порывисто дышали. Теплое дыхание парня смешалось с моим, столь же неровным. Глаза потемнели и были будто за пеленой. Мы смотрели друга на друга, пытаясь восстановить дыхание. Мягко, подушечками пальцев, он очертил овал моего лица.

-Ты прекрасна. Как же ты прекрасна.

«Ты прекрасна».

Кажется, я больше не смогу слышать эти слова от кого-то иного. Я лишь улыбнулась.

А затем мы рассмеялись. Да-да. Мы стали смеяться. Я хохотала безудержно, до слез. Уткнувшись лбом в его плечо и чувствуя запах его кожи и чистого белья. Плечи парня вздрагивали от смеха. Это был смех - облегчения, смех - искренность, смех - счастье.