Страница 3 из 125
Пальцы закололо желание, взяться за кисть и одновременно в желудке завязался узел. Всколыхнулся страх, похожий пережитому в девять лет на кладбище, когда подошла к краю могилы и прямоугольная бездна потянула вниз. Передумав брать автограф, она попятилась.
Берри вскинул голову. Синие глаза подсветили жёсткие углы лица. Голова закружилась, точно Лина вдохнула разряженный воздух. Почудилось, она взбирается по выступам утёса, вперившего в кристальное небо острые шпили. Одна, без страховки.
– How are you?
Интимный голос оставил на вытянутых предплечьях гусиную кожу.
– You are welcome, – Берри вручил диск.
Лина взяла машинально, в липкой паутине слабости. Ей кричали, теснили, толкали. Как сомнамбула, она поддалась давлению, отступила на шаг. Перед глазами качнулось лицо.
– Пойдем! Пойдем же! Нас затопчут здесь!
Моргнув, Лина позволила Андрею, вытянуть себя из толчеи.
От группы организаторов, просидевших конференцию молча, отделился мужчина в сером костюме и завладел микрофоном.
– Как мы и обещали, главный вопрос гостям, так волнующий поклонников, – он слегка откашлялся. – Почему вы отказались выступать в концертном зале или клубе? Чем приглянулся старый завод?
– А были другие варианты? Мы не видели. Администратор получил только последний факс, – отозвался бородатый Джозеф.
– Гм... и вы не удивились? – опешил промоутер.
– У нас своё оборудование. Наш звукооператор лечит любые ямы. Нам безразлично, где играть.
Громкий и чёткий голос вокалиста разлился на весь зал. Под молчание разочарованной публики Strangers-ы поднялись и исчезли в дверях.
Морозный воздух обжёг лёгкие. Смех и голоса отдалились. Разыскивая форд Натали, припаркованный последним в веренице автомобилей, Лина с Андреем шагали как пьяные. Стон веток и гул прогреваемых двигателей нарушал тишину.
– Как холодно! – воскликнула Натали, разыскивая в покалеченной сумке ключ.
Всклокоченный, без двух пуговиц на куртке, Андрей ворошил ботинком опавшие листья. Глянув на свои разодранные конверсы, Лина расхохоталась:
– Мы, такие… такие жалкие!
Натали обернулась и вытаращила глаза. Андрей покраснел. Он вынул из борсетки очки, пригладил ладонями непослушные волосы и замер.
– Калетник, это – истерика! – воскликнула Натали. – Со мной такое приключилось после концерта "Би-2". Эмоции, адреналин, а потом бац! Слёзы! Правда мне было двенадцать...
Андрей усадил разрыдавшуюся Лину в автомобиль и буркнул:
– Кончай трепаться Натали, поехали!
Обиженно поджав губы, она юркнула на водительское место. В темноте салона Андрей притянул Лину ближе.
– Всё хорошо. Я успокоилась, – заикаясь, пробормотала она и высвободилась.
В рваном свете встречных машин Андрей рассматривал её лицо будто впервые; потом отвернулся и уставился в окно.
Холодный воздух забрался в салон и дышал в затылок. Воцарилась непривычное, давящее молчание. Натали поёжилась и включила печку, прибавила звук магнитолы. Взрывные аккорды латинской сальсы пустились по ухабам просёлочной дороги, ритмично ударяясь в голову.
Лина вжалась в сидение, отсчитывая каждым километром минуты.
Едва на горизонте посветлело, она разбудила Андрея. Не умывшись, не сменив одежды, чужим голосом Лина объявила о разрыве и попросила освободить квартиру.
Глава 2
Двор пятиэтажного корпуса Киевского Национального Университета Технологий и Дизайна занесло умершими за ночь листьями.
В рюкзаке снова завибрировала «нокия». Лина отвернулась от окна, уставилась в тетрадку. Одну за другой заштриховывала ручкой клетки, ожидая, когда Натали наскучит названивать. Пробежала глазами по спинам студентов и остановилась на доске. Преподавательница цветоведения выводила мелом задание. На голову обрушилась противная трель и Лина рывком захлопнула конспект, пережив самую длинную пару.
Студенты исчезли в распахнутых дверях, растворились в обшарпанном коридоре. Уборщица втащила в аудиторию ведро, сгорбилась над шваброй, бубня под нос.
Лина распутала наушники от телефона и поднялась. Спустилась по широким ступеням центрального входа, утонув по щиколотку в листве. Не замечая во дворе университета знакомых, повернула к остановке.
Облупленный подъезд девятиэтажки в Днепровском районе оккупировали подростки. Лузгали семечки и плевали в ноги. Лина подняла голову к окнам шестого этажа: тянуть бессмысленно.
Грохоча на весь дом, кабина подъемника остановилась где-то наверху. Лина не стала дожидаться лифт. Она поднималась по ступенькам как грузная соседка по лестничной клетке: переводила дыхание, замирала и вздрагивала от каждого шороха. Наконец, неестественно громко провернула ключ в замочной скважине. Глубоко вздохнула и толкнула дверь.
Никого.
В распахнутом шкафу прихожей немым укором висела сиротливая курточка. Лина привалилась к косяку. Всё как хотела: ни Андрея, ни его вещей.
Настольная лампа разлила жёлтый круг по аккуратной стопке учебников. Лина приложила пальцы к векам, надавила. Но лицо не исчезло, маячило, вгрызалось в мозг. Необходимо его видеть! Мелькнула мысль, что именно так слетает с катушек наркоман, нуждаясь в очередной дозе. Неподвижно постояв, Лина включила компьютер.
Долгие минуты модем жалобно скрипел. Каждая новая страница смеялась, бесконечно загружая рекламные банеры. Гипнотизируя экран, Лина обкусывала ногти, ужасаясь собственным мыслям.
Все оказалось проще и страшнее.
Только когда вышла из автобуса на переполненную остановку, Лина сообразила, насколько наивна. Под вывеской «Киев Палац» собралась толпа. Поклонники с ярко-красными губами осаждали вход. Между колоннами ходили фотографы, поправляли на шеях камеры с длинными объективами, посматривая на окна отеля. Дважды газанув, на бровку прыгнул микроавтобус национальной телекомпании.