Молитва к звездам

– Это твои пташки мира искусства напели?

Нора молчала, искренне не понимая, как могла всю жизнь любить столь жалкое, лишенное капли мужества, существо. Зато она отлично понимала, что теперь течение этой жизни резко изменится, но она не станет прилагать силы к тому, чтобы этому помешать. Лучший вариант – пустить все на самотек. В конце концов, мужчины – гуляющие животные, как коты. Соответственно, ждать иного от представителя этого пола бессмысленно, это имманентно, это в их природе, в самой их сути. Позже она будет думать о том, что, нагулявшись, муж все равно вернется и, возможно, их связь станет еще прочнее. Нужно же порой посещать ресторан, чтобы отдохнуть от домашней стряпни? Так думает большинство женщин, столкнувшихся с изменой, полагая, что подобное оправдание трезво и резонно. Но, увы, это не более, чем иллюзия.

– Разве имеет значение, откуда я узнала? Не увертывайся, а признайся во всем честно. Думаю, я заслужила честности за пятнадцать лет совместной жизни.

– Более чем.

– Ну, так что же? Развод?

– Ты говоришь глупости, – вновь повторил он.

– Неужели? Я говорю глупости, а ты их делаешь! Кто же та девица, которая решила опорочить мое имя?

Ричард хотел было что-то сказать, но Нора остановила его и продолжила, словно одумавшись.

– Хотя нет. Стоп. Я не хочу ничего о ней знать, и она ни в чем не виновата. Она лишь подспорье, средство, чтобы унизить меня, бедное создание, которое попало в когтистые лапы. Как же я ей сочувствую!

– Ты права, – спокойно произнес он. – Элен тут не при чем.

Нору неприятно кольнуло его холодное равнодушие. Он перестал сопротивляться, но и оправдываться не собирался. Как это было странно… Она помнила, какой он был энергичный, с яркой харизмой, вспыльчивый, горячий как кипящая раскаленная лава, и вот теперь перед ней сидел уставший, ледяной и бессовестный изменник. Вероятно, время стирает с нас всю живость и бодрость, тушит любой огонь амбиций и страсти. Как же прискорбно было сознавать, что ей, Норе, больше не увидеть былого огня во взгляде ее супруга, неужели она сама его затушила своей вечной озабоченностью и стремлением к идеальному браку?

– Значит, ты сознаешься, – заключила она. – И что теперь? Я имею в виду… Что же дальше?

– А что может быть дальше? – улыбнулся Ричард, он был так спокоен, как будто они обсуждали поло или последние газетные новости.

– Что будет с нами, Дик?

– С нами? Хм. С нами все будет как раньше. Неужели ты думаешь, что я уйду, Нора? – Его голос внезапно обрел теплые, даже несколько нежные ноты.

– Но ты же… Ты любишь ее?

– Нет. Я люблю тебя, Нора. А это просто способ отвлечься. Не думал, что мой поступок обретет гласность. В конце концов, это лишь невинная интрижка. Слишком много слов мы тратим на ее обсуждение.

– Дик, – Нора явно скептически отнеслась к его словам. – Я понимаю, что наше общество прогрессирует, но… Ты же сам всегда был против подобного? Ты ревновал меня даже к водителю! Что там к водителю… К швейцару в ресторане!

– Я и сейчас тебя ревную, – с ухмылкой бросил он.

– Ты круглый идиот.

– А ты прекрасна, когда злишься.

– Не стоит пытаться убедить меня, что ты предал меня из желания насладиться моей красотой.

– Мне нравится, что ты не устраиваешь истерики, – он закончил завтрак и вытер губы салфеткой. – Это мне всегда в тебе нравилось – твое достоинство. Ты подлинная леди. Я не хочу, чтобы что-то менялось. Я клянусь тебе, что это ничего не значило. Мы останемся нами.

– Мы уже давно – не мы, – презрительно бросила она и удалилась из столовой.

С той поры начался перелом. Он случился с Ричардом гораздо раньше, а с Норой именно теперь. Где-то в глубине души она и верила, что все можно исправить. Но как? Как исправить то, что любовь убита? В отношениях между двумя людьми рано или поздно возникает пропасть, но трещину дают именно люди, именно их неспособность, отчаянное неумение любить по-настоящему. Ведь если что-то подлинно искреннее и чистое связывает двух людей – эти путы не оборвать. Но если брак построен на притворстве или на страсти, или на минутном романтическом порыве – одна трещина порождает бездну, которую не залатать.

Вспоминая сейчас тот момент, когда Нора впервые столкнулась с предательством мужа, она усмехалась. В этой усмешке не было жалости или ненависти, в ней была лишь усталость. За годы брака, начинавшегося так счастливо, она износилась, словно платье, которое надевают на выход всякий раз на протяжении десятка лет. Как странно осознавать, что люди, любившие друг друга (или уверенные в том, что любят), могут в одночасье стать абсолютно чужими. Нора давно с этим смирилась. Она безропотно исполняла обязанности супруги, но мы имели шанс увидеть сцену, в которой сердце ее попыталось заговорить, выплеснуть свое негодование. Но эти попытки никогда не приводили к цели. После разговора в Париже десять лет тому назад, она переменилась. И хоть проблески счастья загорались на горизонте, увы, сущность ее супруга не изменить. Его измены стали настолько нормальным явлением как восход и закат солнца, а протесты Норы против такой природы вещей медленно преобразовались в смирение, глухое и холодное. Чем дальше, тем к большим методам она прибегала для успокоения нервов – сначала это была парижская богема, затем алкоголь и опий. Вот и этим вечером она не могла уснуть без порции снотворного. И в полном забытьи она все же довольно четко увидела свою ушедшую молодость, подвенечное платье и сожженные дотла мечты о счастье.

III

Хрупкая словно фарфоровая кукла, Нора, жалась к крепкому и горячему телу Ричарда в момент их первых объятий. Они познакомились, когда ей едва исполнилось восемнадцать, а он уже был довольно состоятельным молодым человеком двадцати пяти лет. Она ничего не смыслила в любви, он же был своенравный, амбициозный и невероятно страстный – он разжигал в ней бурю чувств, кипящих и разгорающихся в груди. Это была вспышка. Увидев ее на балу, он понял, что Элеонора Джонсон должна принадлежать ему. Через полгода он сделал ей предложение, и она, конечно же, согласилась. Обе семьи были без ума от счастья. А Нора… Нора была глупышкой. Влюбленной глупышкой, как все юные девицы в восемнадцать. Что она могла понимать в любви? Она не общалась с юношами, а о том, как полагается себя вести с ними, узнавала из романов. Совершенно неопытная девочка с романтизированным сознанием. Ричард тоже не был эталоном ментального здоровья и рациональности. Он был самодоволен, но при этом добродушен и открыт. Конечно, у него за плечами было куда больше опыта, ему довелось даже однажды разорвать помолвку с одной юной леди из-за непримиримых противоречий между ними. А Нора казалась ему смирной, очаровательной и наивной милашкой, которая улыбалась на его комплименты и взирала на него, словно на божество. Что, по сути, она могла ему дать, кроме своей молодости и красоты? Она не обладала выраженным умом, была абсолютно незрелой и по уши влюбленной. В подобных случаях призывать к рассудку бесполезно. Кузина Норы Сара как-то решила обсудить с ней столь скоропалительное решение выйти замуж, но осталась ни с чем, разве что с еще большим разочарованием в женском поле.

– Неужели ты и впрямь потеряла голову, что согласна выйти за него, зная его всего ничего?

Нора вздохнула и улыбнулась.

– А почему меня должно это останавливать? Я уверена в нем. Он делает меня счастливой, а я – его. К чему тянуть, если мы прекрасно узнали друг друга? Да и у нас будет достаточно времени, чтобы узнавать больше после свадьбы.

– Ты же знаешь, что в раннем браке нет ничего хорошего? Посмотри на миссис Рич, вышла замуж в 17, а повзрослев осознала, что ее муж – пустое место. Пришлось ждать, пока он отойдет в мир иной, чтобы освободиться. Нам, женщинам, тяжело выпутаться из брачных уз.

– Я не собираюсь из них выпутываться. Пойми же ты, у нас настоящая любовь! Я это знаю. Он никогда меня не оставит, и я не захочу оставить его. – Нора начинала злиться, но Сара не сдавалась.