Ветер

Вернувшись, занялся запланированным техосмотром. Поочередно проверил все баллоны. Один из них показался ему немного мягче остальных. Пришлось его подкачать. У левой педали появился небольшой люфт. Егор подбил клин и затянул ослабшую гайку ключом. Заодно проверил механизм, блокирующий колеса. Этот узел, по его мнению, получился самым ненадежным, и ему нужно было постоянное внимание. К счастью, рулями Егор пользовался редко и нашел их состояние удовлетворительным.

Тронулся в путь сразу после легкого обеда. Воздух потеплел, и он почувствовал, если даст себе слабину то уснет. Егор налег на педали и долго не позволял себе взять отдых. По дороге ему встречались потоки, идущие со стороны гор, но все они были слабее встреченного накануне, и почти не отнимали времени на их преодоление. Из стоящего внимания ему попалась только группа островков, которые не были скалами. Отмытые дождями от черной грязи, они выставили на показ свою породу красного цвета. Егор не стал проверять, песчаник это или глина. Сегодня ему хотелось сделать норму в пятьдесят километров. Он решил обследовать их на обратном пути.

Горы становились все выше, а погода прохладнее. По суше можно было пройти почти везде. Хребты, соединяющие вершины, возвышались над водой, как мосты. Егор представил, как человечество вынужденное жить на этих вершинах ставит на них маяки, чтобы заблудшие в ночи путники не свалились в воду.

Он плыл до самого последнего момента, пока не наступила ночь. Плот мягко ткнулся в берег у очередной горы-острова. В воздухе чувствовался легкий морозец. Егор поставил палатку и убрал в нее припасы, чтобы они не покрылись за ночь льдом. Подогрел лягушачий суп и поужинал. Ему показалось, что в нем появилась легкая кислинка. Тамара запретила ему есть этот суп больше трех дней, боясь, что тот может пропасть. Егор решил, что утром доест остатки супа и перейдет на мясо сырокопченых крыс. Что ни говори, а прилагательное к этому блюду звучало ностальгически красиво.

Проснулся от легкого шуршания по ткани палатки. Егор осторожно выглянул на улицу. В совершенно неподвижном воздухе на черную воду медленно и отвесно падал пушистый снег. Зрелище гипнотически завораживало. Егор испытал даже некоторую торжественность от причастности к нему.

Однако голод напомнил ему, что кормить себя нужно не только духовным. На завтрак он разогрел остатки супа и заварил чай. В морозной атмосфере запах вишневых веток казался еще приятнее. Чай согревал изнутри и бодрил.

В снегопад плыть вперед, или куда бы то ни было еще, представлялось делом опасным. Видимости никакой, можно было запросто потерять ориентир и уплыть, куда не нужно, или попасть в водную ловушку.

Примерно через час воздух стал теплеть. Снег пошел крупными мокрыми хлопьями и скоро закончился. Егор снес свое имущество на плот и продолжил плавание. Гряда, вдоль которой он плыл ранее, стала раздаваться вширь. Горы уходили на запад, и Егору показалось, что он почти весь день уходил влево, пока не столкнулся с опасной преградой.

Её он чуть не проглядел. Вначале, Егору показалось, что с управлением стало что-то не так. Плот постоянно отклонялся от прямого курса. Ему даже пришлось остановиться и проверить механизмы. На вид они были исправны. И только тогда, когда Егор перестал управлять плотом, он понял, что попал в течение. К большому удивлению, течение никак себя не проявляло. Из недавнего опыта он знал, что потоки, выходящие с гор, бурливы, изобилуют водоворотами, а этого течения нельзя было отличить от обычной стоячей воды.

Это было что-то новенькое. Егор заметался между желанием узнать явление поближе и страхом быть наказанным за любопытство. Победило первое, но с оговорками. Пришлось самому себе дать обещание отплыть на расстояние пяти километров вглубь течения, если оно действительно было таким широким, затем сразу же вернуться.

К исполнению плана он приступил немедленно. Вода бурлила по правому борту. Чтобы выдерживать курс, приходилось пользоваться чаще правым рычагом. Отплыв на приличное расстояние от гор, Егор заметил, что цвет воды поменялся. Он стал коричневым, как будто в составе воды присутствовал песок или глина. И здесь, почти не было водорослей. Егор на минуту бросил управление. Перевалился через борт и набрал в ладонь воды. Когда она стекла в складках ладоней застрял песок. Спокойная вода не могла так долго держать песок на поверхности. Какая-то сила должна поднимать его вверх. Егор подумал, что где-то выше по течению могут существовать пороги, на которых мощный поток должен был закручиваться, поднимая вверх тонны донного песка. Всю наносную грязь, видимо, уже унесло течением вниз.

Он повернул плот поперек течения и направил его вверх. Буруны поднялись перед его носом. Егор налегал на педали. Справа, почти на грани видимости чернела скала-ориентир. Слева и прямо, до самого горизонта, только вода. Любопытство не порок, но оно могло стоить ему жизни.

Егор крутил педали почти без передышки. Он дал себе зарок, если за час до окончания светового дня не увидит ничего интересного, то повернет в сторону гор, заночует и на следующее утро направится домой. Почти сразу после того, как Егор принял это решение, ему показалось, что впереди клубится какая-то дымка. Он скрестил пальцы на удачу, желая, чтобы это был не новый снеговой фронт.

Течение усиливалось. Было тяжело ему сопротивляться, но дымка росла в размерах, и это подстегивало интерес к ней. Вскоре, Егор различил шум, идущий со стороны непонятного природного явления. Почти во всю линию горизонта протянулась темная полоса, подымающаяся над белесой дымкой, похожей на пар.

Неизвестное явление распаляло любопытство. Он пообещал себе повернуть назад, сразу, как только появятся первые признаки опасности. Забыв об усталости, Егор удвоил усилия. На ровной поверхности воды появились первые водовороты. Они еще не представляли опасности. Плот проходил через них без всяких последствий. Но чем ближе приближался Егор к загадочному серому явлению, тем беспокойнее становилась вода.