Страница 23 из 100
С Питером мы договорились, что все пойдет по старому. От денег он отказался, заверив, что именно на оставленные мною средства была приобретена лавка, как и товар в ней. А я и забыла, что на счет его отца перечислила деньги и на мебель, чтобы потом, после ремонта, уже не обращаться к секретному счету. Все эти годы мужчина очень тщательно вел все расходные книги, забирая себе лишь заработанное. Я заверила его, что лавка и все в ней -- принадлежит их семье. Это мой подарок за преданность, а дом... В право наследования я вступлю позже, когда подойдет время, а пока все остается также.
Возвращаясь на постоялый двор я думала о том, что бабушка очень хорошо разбиралась в людях. Вот и с семейством слуги она не ошиблась, правда, Филлипа II -- еле переносила, а при упоминании Уильяма странно кривила губы. С чего бы это? Мне еще больше захотелось почитать ее записи. Но времени на это не было. Следовало готовиться к появлению в королевском дворце и учиться быть хладнокровной и бесстрастной.
Всю дорогу до столичного особняка герцогини Аттвуд я беззастенчиво проспала, да и Амелия уже была не так разговорчива, а бесконечно смотрела в окно и что-то комментировала себе под нос, не обращая на меня внимания.
Когда-то роскошный дом, спрятанный за высокими вековыми деревьями, сейчас только напоминал о былом великолепии. Чувствовалось, что, хотя здесь постоянно и поддерживается порядок и чистота, но хозяева далеко и им не до новых тенденций в моде, мебели и других предметах, заполняющих залы и комнаты. Меня поселили в апартаментах прежде принадлежавших одной из дочерей добровольной опекунши. Здесь еще остались милые сердцу каждой девушки безделушки - зеркало на столике в оригинальном обрамлении, пару картин на стене, одни - написанные в детстве собственной рукой, другие - вышитые крестиком и гладью, миниатюрные вазочки с цветочным орнаментом, фарфоровые куклы в старинных платьях, хрупкие статуэтки -- пастух и пастушка, кормящие собак, маркиз и маркиза, гуляющие в саду, да все и не перечислишь. От этого комната приобретала вид живой и уютной. Искупавшись после дороги, я, первым делом, ознакомилась со всеми вещами Денизы, которые уже были развешаны и разложены. На удивление, никаких дневников и записей девушка с собой не везла. А я - то думала, что она забыла предупредить. Скорее всего, племянница так боялась коварную тетку, что ожидала по приезде полной проверки багажа.
За столом, в который раз внимательно наблюдая за мной, расспрашивая о моих знаниях дворцового этикета, Амелия изрекла
-Ничего не понимаю. Тебя словно готовили к жизни во дворце... Как можно было отдавать такое чудо в руки человека не нашего круга?
Мне оставалось только пожать плечами. Все знания давно и прочно обосновались в моем сознании, часто это было просто заученное действо, которое я выполняла, не отдавая себе отчета.
- И это очень хорошо,-- продолжала тетушка.-- Времени осталось мало. Завтра нас навестят учитель танцев и портниха. Те наряды, что дала тебе маменька будешь носить в доме, или гуляя в саду, что расположен далее на участке. Позорить меня в городе я не позволю!
Дни Амелия распланировала по минутам и это было к лучшему - вечером я падала без сил и спала, словно младенец. В наши редкие поездки по городу мне и не надо было изображать деревенщину, я ею была. Город очень изменился, стал красивее и, казалось, моложе. Яркий, красочный, шумный, на каждом углу -- пахнувшие волшебно кондитерские, уличные музыканты и комедианты, которых в мою пору не было. Уже никуда не хотелось уезжать и я стала понимать герцогиню - такое чудо не так легко покинуть не то, что надолго, даже на пару дней.
В гости мы не ходили и редко принимали сами - племянница была тайным оружием уставшей от изгнания женщины. Зато буквально почти каждый день мое тело подвергалось пыткам - массаж, обертывание какими-то водорослями, разные маски на лицо и чистки. Одно было хорошо - став Денизой, я только немного магически изменила черты лица, волосы наши были почти одинакового цвета, а длину их тетушка вряд ли знала, да и фигура моя была спрятана под одеждой. Некоторое несоответствие меня и привезенных нарядов Амелию не насторожило, все было списано на сестру-провинциалку, которая заставляет своих дочерей донашивать платья друг за другом.
И вот наступил долгожданный день. С самого утра слуги боялись лишний раз попасть хозяйке на глаза. В стену летели гребни и кружки, тарелки и все, что оказывалось под рукой. Я думаю, что когда наша карета отъехала от дома, лакеи и горничные вознесли молитвы всем известным богам.
Изменилось все, даже дворец. Он стал более величественным, роскошным и великолепным. Вроде бы настенная живопись и полотна известных мастеров остались те же, но вот обрамление и мебель, внутренне убранство - были совсем другими. Здесь царствовали изящество и роскошь. Разглядывая с неподдельным интересом все вокруг, я не забывала и о гостях, тем более, что герцогиня, идущая рядом, подчас давала хлесткие характеристики девицам на выданье и их родителям.