Страница 40 из 66
Ол Баррейя позволил слуге провести его за раздвижные двери в отдельный кабинет. Лис уже ждал. При звуке открывающейся двери он отложил в сторону какой-то документ, с шорохом свернувшийся на столе, и встал, приветствуя.
- Впечатлён твоей смелостью, - сказал ол Баррейя, садясь напротив Лиса в кресло с плетёным сиденьем. - Не знать наверное, что лорд тэрко не приведёт рыбаков - и явиться...
Загри улыбнулся крупными бесцветными губами и покачал головой. Сцепил руки перед собой на столе, так что широкие рукава скрыли их полностью. Илирский жест, как и илирская одежда, были у Лиса естественней, чем у иного илирца.
- Не обижайте старика, лорд Нохо. Пусть он останется при своей осторожности, а смелость отдайте мальчишкам. Дело не в моей смелости, а в вашей репутации.
- Хорошая вещь - репутация, - согласился ол Баррейя. - Если с умом её копить и с умом расходовать, многие подлости удастся сохранить в тайне. Но к делу. Насколько я знаю твою репутацию, ты не любитель пустых церемоний.
Загри склонил голову.
- Я полагаю, - сказал он, - для вас не тайна, что не все доходы удачливого торговца - плоды удачной торговли.
- Безусловно, - сказал ол Баррейя. - Более того, мне крайне любопытно, с кем я сейчас разговариваю: с почтенным купцом и банкиром Загиршем Ченгой или же с Лисом Загри.
- В этом деле у них общий интерес, - прикрыл глаза Загри. - А дело в том, что у обоих этих людей та же проблема, что у лорда тэрко. Эта проблема зовётся Кхадерой.
Загри сделал паузу, следя за собеседником. Ол Баррейя не шевелился; но Лис ясно видел, как тот напрягся.
- Уверен, вы и сами думали об этом. Кхади слишком быстро забрали слишком много силы. Я поставлю всё своё имущество против черепка: ещё немного, и они захотят пойти выше. Им уже сейчас тесно в подводниках.
Ол Баррейя молчал, глядя пальцами бок глиняной чашки. От чая поднимался мягкий пар.
- О том, как нестабильна Империя, вы знаете лучше меня. Если так пойдёт дальше, нас ждут беспорядки. Если не гражданская война. Самое время для авантюристов.
- Не вижу, чем это плохо для тебя, - усмехнулся ол Баррейя. - Разве не о вашей братии сказано: "богатеют в войну и наживаются в недород"?
- Я бы не прочь заработать на чужой войне, - спокойно кивнул Загри. - Но жить при этом надо в мирном крае. К тому же, в войну убивают. А на что мне деньги, если я уйду в тот мир, а они останутся в этом?
Ол Баррейя ещё задумчивей тронул глину. Загри молчал.
- И чего ты хочешь? - спросил герцог.
- Избавиться от кхади.
- У тебя есть определённый план? - ол Баррейя чуть прищурился с явным скепсисом.
- Нет. У меня есть деньги, у вас есть закон. Если мы выждем удобный момент для удара, план на этой основе разработать можно.
Дхонейдо о-Баррейя
2272 год, 26 день 1 луны Ппн
"Башни", Эрлони
На резную деревянную панель падал мягкий рыжеватый свет, обещая скоро ослабеть и смениться сумерками. Свет не подчёркивал грани предметов, а мягко облегал их, сглаживал, смазывал, делая нечёткими. Тени в резьбе казались живыми и осязаемыми, словно домовая родня туманниц, словно тихо дышали и ждали прикосновения.
Дхонейдо о-Баррейя отвёл глаза от стены и заставил себя взглянуть на широкий прямоугольник окна. Отец не скупился на отделку "Башен", и в окне было настоящее стекло в частом бронзовом переплёте. Не слюда - стекло; и заоконный мир проступал почти чётко, позволяя различить не только цветовые пятна с неясными контурами, но и некоторые детали. Тем не менее, разобрать, что это за тень дробится у левого края окна, Онею не удалось. Мальчишка завозился на высокой подушке, потом взял себя в руки и отвернулся, лёг на бок, спиной к окну, игнорируя тени.
"Я не трус, не трус, не трус..." - повторял Оней, стискивая зубы. Плечо, выглядывающее из-под одеяла, начало мелко вибрировать от напряжения.
"Не трус, а дурак! - разозлился Оней. - Не отворачиваться надо, а быть наготове, расслабиться и сосредоточиться..."
Он перевернулся на другой бок, следя за тем, чтобы не налегать на плечо и уложить ноги так, чтобы можно было вскочить одним движением. Стал следить за дыханием, вспоминая упражнения на расслабление. Чувство, которое Оней отказывался признать страхом, ушло из рук и ног и сконцентрировалось в лёгких.
Медленно сгустились сумерки, чтобы потом резко обернуться ночной теменью. Оней не спал. Он давно знал, конечно, что в мире люди умирают и убивают, что ночью на улицах небезопасно. Но вот что сам живёт в том же мире, что смерть может случиться и с ним тоже... Если Оней и знал это, знание было сугубо академическим, не имеющим никакого выхода на практику. А его мир - мир наследника лорда тэрко - исчез, не оставив на память даже брызг или обломков.