Страница 73 из 82
— Не важно, по какой причине ты сделал это — важно то, что ты это сделал! — сказал мулла, оставшись с Сергеем один на один.
— В одну реку два раза не войдешь, — думал Сергей, чувствуя себя так, как будто ему повесили камень на шею. Обуваясь, он увидел в стороне от остальных братьев Алики со служителем культа. Старший брат отсчитывал деньги мулле.
- Поистине — небесные дела творятся на земле! Интересно, во сколько они оценили мою душу?
За всю обратную дорогу никто не произнес ни слова.
В доме сестры было многолюдно. Женщины суетились на кухне, дети с визгом носились по дому. При виде вошедших мужчин присутствующие оживились.
Алика выглянула из кухни, в глазах застыл вопрос — ?!
Сергей, глядя на нее, только молча кивнул. Ему так хотелось сгрести ее в свои объятия, окунуться в волны волос, поделить с ней свою новую ношу...
А ей так хотелось броситься к нему, прижаться крепко-крепко, чтобы он почувствовал и понял, как она ему благодарна за это.
Но они были не одни, вокруг была семья, традиции.
Сергей ей молча кивнул и проследовал с мужиками в гостиную. Глаза Алики заискрились бенгальскими огнями.
За праздничным столом женщины с детьми сидели отдельно от мужчин. Сергей с Аликой не переставали переглядываться, пожирая стоявшие на столе блюда и друг друга. Место отца пустовало.
Вечером, когда они наконец-то остались одни, Алика положила голову Сергею на грудь.
— Сереженька, мой милый, я этого никогда не забуду. Никогда не забуду, что ты сделал для меня!
— Я тоже... никогда не забуду... Такое невозможно забыть!
После содеянного его не поразила молния, солнце не упало на землю и мир не перевернулся. Сергей продолжал жить как жил, дышать, как дышал. Только что-то было не так, что-то было смято внутри. Невидимый груз лег на сердце.
Не выдержав, Сергей отыскал затерянную в тесных улочках центра города православную церковь. Правда, церковь — слишком много для мрачной комнатушки в старом жилом доме. Заведовал иконами и матрешками тучный поп с красивым славянским лицом.
— Батюшка, камень на душе, носить сил больше нет, — обратился к нему.
— А ты поделись ношей своей — легче станет.
— Я веру на бабу поменял.
Брови на лице отца взлетели вверх. Он выразительно посмотрел на стоявшего перед ним отрока, но вопросов задавать не стал, ожидая, когда тот соберется с мыслями и с духом, чтобы все рассказать самому.
Выдавливать из себя было очень тяжело. Сергей мучился, не зная как и с чего начать. Язык не поворачивался.
Видя переживаемые трудности, батюшка положил ему руку на плечо, как бьют по спине поперхнувшихся, помогая выкашлять застрявшее в горле.
— Ничего, ничего, сын мой...
— Дело в том, что из-за любимого человека, даже не из-за нее, а из-за ее семьи, я, будучи православным, добровольно принял ислам.
Палитра чувств отразилась на лице служителя. И, хотя лицо приняло прежнее выражение. Сергей почувствовал, что что-то изменилось во взгляде священнослужителя.
Вкратце Сергей рассказал их историю.
— ...и в мечеть добровольно зашел, и руку на Коран положил, и имя для мусульманского мира сам себе выбрал. Такие вот дела!
Теперь уже батюшка погрузился в размышление, ища ответ...
Как и в чем измерить вину и тяжесть содеянного? Отречься от веры — грех?!
Во имя веры люди шли на костер и проводили десятилетия в заточении, между отречением и смертью выбирали смерть.
— Преступление?
Во имя той или иной веры иноверцев истязали, доказывая превосходство своей религии, своих святых и богов. Убивали и продолжают убивать. Уничтожали культуру и стирали с поверхности земли целые народы и цивилизации.
Если бы всю пролитую во имя религии кровь выплеснуть в океан, то не голубым бы он казался из космоса.
Кто знает, кто и какую жертву еще принесет во имя «своей» веры?
— Любовь — самое дорогое, что господь нам может дать. Все, что ты сделал — чтобы сберечь ее, и греха в этом нет...
— Кто же я теперь?
— На этот вопрос, кроме тебя самого, никто не ответит.
— Спасибо вам, батюшка...
— Да храни тебя бог! — напутствовал отец и... перекрестил напоследок.
Видимо, батюшка взял полноши на себя — уходя, Сергей чувствовал некоторое облегчение, но только облегчение, а не освобождение.
Небо грустило и хмурилось. Начал накрапывать дождь. Сергей передернул плечами, устраивая поудобней на спине невидимый груз.
— Кому-то крест на спину, а кому-то еще и полумесяц на шею.
Он задрал голову, глядя на проплывающие над ней тучи. Холодные капли били по лицу.
— Не плачь... не стоит, — обратился Сергей к Нему.
38
Жизнь Сергея и Алики превратилась в сплошное ожидание.
Алика ждала Сергея. Сергей ждал возвращения с очередного полигона или окончания рабочего дня, чтобы как можно скорее попасть домой. И вместе они ждали того, кто, приютившись в животе Алики, сделал его похожим на мячик.
И вот пришло время узнать, кто там сидит. В назначенный день и час с участившимся от волнения сердцем Алика переступила порог медицинского кабинета. Она была одна. Сергей вот уже неделю пропадал на полигоне и не знал об обследовании.
В ожидании визита ассистентка, худосочная особь лет сорока, заполняла медицинское досье.
— Отец ребенка? — заполнив графу о матери, продолжала задавать вопросы медсестра.