Страница 18 из 82
Второй был высок, худощав. По возрасту и наличию атрибутики явно уступал впередистоящему, что нисколько не мешало ему смотреть на построенных «духов» с пренебрежением и высокомерием. На его лице была гримаса, которую можно увидеть на лице людей, зашедших в придорожную уборную.
Третий — полноватый блондин с бесцветными глазами на детском одутловатом лице. Он держался сзади двух первых и шарахался от них, как от ногой открываемой двери. На его груди одиноко маячил полковой знак.
— Э, да ты сам еще зеленый, — подумал Сергей, пристально рассматривая всех троих.
Коренастый обвел взглядом «тела», из которых за четыре месяца учебки он должен был вылепить бойцов элитного подразделения.
— М-да-а... уж, — проступило на его лице.
После короткого молчания он задвинул речь, из которой следовало следующее:
Первое. Его звание — сержант Шеф (просто — Шеф!). Шеф Косин.
Второе. С этого момента он наш папа и мама.
Третье. Наши грязные жопы принадлежат полностью ему.
Четвертое. Без его разрешения нам нельзя даже умереть.
Для понимания этого знание французского вообще не обязательно, достаточно смотреть на выступавшего. В завершение монолога Шеф рявкнул, после чего строй последовал бегом за пухлым блондином.
— Ну, началось, — бросил Сергей Александру с Украины.
На вещевом складе кладовщик, напоминающий гориллу после эпиляции, с удивительной «деликатностью» раздавал обмундирование новобранцам.
Так как никто из трех мушкетеров (ни Сергей, ни Александр-агроном, ни Саша-Москва) не шарили ни во французском языке, нив европейских размерах, им пришлсоь «отдаться» Кинг-Конгу. Вернее, положиться на кладовщика, который, взглянув на человека две секунды, удалялся — и возвращался, вываливая на пол перед ногами «пострадавшего» охапку одежды и снаряжения. В груде было все — от носовых платков до зимних утепленных курток.
Блондин начал орать, подгоняя новобранцев, пытающихся утрамбовать полученное имущество в длинные, напоминающие презервативы сумки.
— Серега, а че нам плавки цветные выдали? — спросил раскрасневшийся от усилий и суеты Саша-без головы. Плавки действительно не походили на синие уставные трусы, а были трех цветов — белые, желтые и синие.
— Чтобы сигнальные флажки из них можно было делать, — ответил Сергей, прессуя ногой не влезающие в брезентовый гондон вещи.
— Белые, чтобы махать над головой, когда сдаваться будешь. Главное, не испачкай, а то противник в цвете не разберется, завалит впопыхах — и поминай, как звали. А желтый и синий для того чтобы махать ими, когда потеряешься в джунглях.
— Опять заливаешь? — Саня смотрел с сомнением на упирающегося Сергея: толи верить, толи нет?
— Да нет, я где-то читал, что синий цвет — самый видимый в тропическом лесу, — на полном серьезе продолжал Сергей, с трудом сдерживая вот-вот готовый прорваться наружу смех.
— Здесь же все продумано до мелочей: шнурки, чтобы рыбу ловить, трусы — для сигнальных флажков.
— А дураки, чтобы им лапшу на уши вешать, — вставил уже справившийся с заданием хлопец из Украины.
Дальше сдерживаться сил не было...
— Да ну вас на фиг — по-детски надувшись, обиделся москвич.
Погрузив баулы в машину, три товарища присоединились к соотечественникам, тусующимся возле турника.
— Готовы к труду и обороне? — встретил подошедших Анатолий.
— Да, не говори... и к труду, и к обороне, — ответил Сергей. — Получили столько барахла, сколько у меня за всю службу не было. От черных ботинок до белых трусов.
При упоминании последних Сергей с Агрономом закатились по новой... Москвич не смеялся...
Потом было прощание. Прощание не знакомых, но сблизившихся на чужбине людей. Прощались коротко, сдержанно, без лишних эмоций. Не задерживайтесь... Давайте... Будьте... Не подведите... Удачи!.. Удачи вам, мужики!..
9
Поезд мчался на запад, туда, где Атлантическое побережье с курортным городом Биарриц, неся в себе новоиспеченных легионеров.
Только их путешествие заканчивалось в совсем не солнечном городке у подножия Пиренеев — Кастельнодари (или просто Кастель), где находится учебный полк Иностранного легиона. Место, совсем не похожее на курорт... Вообще!
Сергей разглядывал пробегающие за окнами дома, улицы, поля... Жизнь. Ноябрь. Деревья уже полысели, но поля еще радовали своей изумрудной зеленью, небо — синевой, и это солнце! Чтобы ощутить все удовольствие, которое испытывал Сергей, надо родиться в Сибири.
В памяти всплыла грязнющая электричка с характерной только для нее вонью. Серость неба и вагонных окон... Сколько времени прошло с тех пор? Наверное, вечность? А, может, это было в другой жизни? А может, это все происходит не со мной?
Тук-тук, тук-тук... все так же постукивали колеса. Дорога всегда завораживала Сергея ожиданием чего-то нового, невиданного. Однажды он спросил у мамы:
— Мам, у нас в крови цыганей не было?
— Не-а, русские, буряты, украинцы, турки, а цыганей не было. Вернее, я не слышала, что они есть. Пошто спрашиваешь?
— Да ищу ответ на вопрос: почему меня все время куда-то тянет? Почему все время хочется куда-то ехать?
— Наверное, потому что я сама всегда хотела куда-то уехать, убежать... Сперва от родителей, затем от твоего отца... Поэтому и ты путешествуешь... И я вместе с тобой...
Мамочка-мамочка, что тебе на месте не сиделось?..
Автобус вкатился в зеленые ворота. Ну что, приехали? Сердце учащенно забилось.