Сокровенные мысли

И в последнее время я снова получала анонимные письма на почту: «Ты знаешь, что спишь с убийцей», «Держишь от него подальше, чтоб не зацепило», и все в этом роде. Я сказала Адаму, и он ответил, что позаботится. Я была благодарна, что он не рассказывал мне ничего о Брайане и не спрашивал обо мне. Ведь несмотря на все возможные недостатки любимых, мы продолжаем любить их. Я пришла в номер и улыбнулась, наблюдая за тем, как Макс смотрит телевизор. Я сделала кофе и открыла ноутбук, читая письмо Адама. Он установил слежку за Скоттом, и я вникала в его подноготную. Затем открыла письма подруг, читая их новости и отписывая, что у меня все в порядке. И последнее, что я сделала, набрала номер детектива. 

— Том Хэйнс. 

— Здравствуйте, это Эмили Харисон. Мне нужна услуга. 

— Вы сейчас не в Нью-Йорке, мисс Харисон.

— Не важно, мистер Хэйнс. Мне нужно, чтобы вы следили за человеком, делали фотографии, докладывали о том, сколько раз в день он ест и выглажен ли его костюм. Мне нужно все. 

— Имя человека?

— Брайан Прайсон. 

Мне нужно было отвлечься. Мы с Максом собрались и отправились узнавать город.

— Черт, мы опаздываем, — сказала я, ловя такси на улице.

Мы уже должны были быть на месте, а машина только завела мотор. Но спустя десять минут мы с братом все-таки вошли в бар, пытаясь найти знакомое лицо.

— Мисс Харисон, — сказал Джаспер, улыбаясь. — Вы почтили нас своим присутствием.

— Не поверите, мистер Кэмбел, — засмеялась я. — Это мой брат Макс. 

Мы находились в ночном пабе с названием «BAR». Этот маленький уютный ресторанчик превзошел мои ожидания. Сев за барную стойку и сделав заказ на три пиццы, порции «Космо» и «Лонг-Айленд», я оглянулась. Народу было много, и большинство их них студенты. На нас никто не обращал внимания, веселясь со своей компанией. Бутылки на полках светились, как и сама барная стойка.

— Почему ты думаешь, что жизнь в Нью-Йорке так прекрасна? — спросил Джаспер.

— Потому что так и есть, — ответила я, разводя руками. — Люди часто лишают себя массы удовольствия, боясь мнения других. В Нью-Йорке нет такой необходимости. Ты свободен и делаешь то, что хочешь и где хочешь.

— Эмили, если ты не перестанешь ходить на каблуках, то взгляд с твоих ног не только я не смогу отвести, — улыбнулся друг.

— Ты можешь забрать у меня многое, но не туфли.

Мы говорили обо всем. Джаспер Кэмбел — потрясающий мужчина. Он добрый, веселый, внимательный и умный. И рядом со мной был мой брат. Мое счастье и моя опора. Мы допили заказанные порции выпивки и после смеялись, не переставая.

— Почему ты такая трезвая? — спросил брат. 

— Я опытная, — ответила я, беря клатч и направилась к выходу. — Чем категоричнее запрет, тем непреодолимее желание сделать все наоборот.

— У всех женщин так? — предложил мне Макс сигарету. 

— Наверное, — ответила я. — Не буду спрашивать, когда ты начал курить, но не откажусь. 

— Я не начал курить, Эм. Я купил их для тебя. 

— Эмили, все это бессмысленно, если ты не возьмешь себя в руки, — подошел ко мне Джаспер. 

— Она и так все время держит себя в руках, — вступился Макс. 

— Мне всегда нужен был успех во всем. Но для этого нужно прежде избавиться от строгих суждений о себе и людях. Я скептична по своей натуре, а это далеко не лучшее качество. Но знаете, я справлюсь. Я всегда справлялась. 

Большинство дней в году непримечательны и не влияют на ход жизни. Но день, когда я встретила Брайана, изменил все. Изменил меня, изменил мою жизнь, мои взгляды, и весь мой чертов мир перевернулся с ног на голову. 

— Эмили, я вызову такси, — сказал брат, оставив нас с Джаспером. 

— Знаешь, единственная моя эрогенная зона — это мозг Брайана, — сказала я, делая последнюю затяжку. — И я не срываюсь только из-за Макса. 

— Ты так сильно любишь его? —  без тени улыбки на лице, смотрел на меня друг.

— Больше, чем себя.

Затем я поцеловала его в щеку на прощание и села в такси. Мне хотелось домой. Сегодня произошло что-то странное. Джаспер смотрел на меня не как на друга, и я чертовски испугалась этого. Мне не хотелось портить дружбу с таким человеком, кроме того, братом одной из лучших подруг. Войдя в номер, я направилась в ванную, спускаясь по стенке с другой стороны захлопнутой двери. Я включила воду, проливая горькие слезы. 

— Эбби, — позвонила я подруге. — Мне нужно что-то делать. Я постоянно думаю. 

— Эмили, — слышала я непонимание и страх в ее голосе. 

— Я сижу на полу ванной и не могу перестать пить и плакать. Это так непривычно для меня. Я потеряла его! Я теряю себя! Я все время думаю о том, что было! 

— Эмили, я сейчас собираю вещи и лечу к тебе. 

— Нет! Не смей. Я позвонила тебе, потому что только ты не поедешь, если я скажу нет. Ты понимаешь, что так будет лучше. 

— Вообще-то я ничего не понимаю, — твердо сказала подруга. — Ты ничего не рассказала. Но знаешь, наши ангелы нас не ругают за поступки. 

— Зато жизнь кидается грязью. 

— Он был твоей последней любовью?

— Да, — остановила я истерические слезы. — Кто сказал, что время лечит? День ото дня не легче. 

— Если ты считаешь, что он лучшее, что было в твоей жизни, тогда зачем ты оставила его? Зачем ты ушла, а не сражалась рядом? Зачем оставила, словно никто в его жизни, оставив все в прошлом?