Страница 15 из 22
– А у тебя есть еще? – приподнял бровь Хаос.
– Я никогда не пойду к ментам добровольно, – ее взгляд стал острее, что не укрылось от пристального внимания Глеба. – Мне… приходилось с ними сталкиваться. Когда мои родители попали в аварию, никто не расследовал их гибель, Павел просто заплатил нужным людям, аварию признали несчастным случаем, и дело быстро закрыли.
Она замолчала, упрямо поджав губы, словно размышляя, стоит ли добавить что-то еще. По-видимому, внутренние колебания оказались слишком сильны, девчонка отвела плечи назад и повторила чуть громче:
– Я не пойду к ментам. Никогда.
Ее тон, плохо скрываемая ненависть в словах и подернутый гневом взгляд вполне убеждали Глеба в том, что она говорит правду. Конечно, девчонка могла все придумать, пока сидела привинченная к стулу, но для такой мастерской и хорошо поставленной лжи необходимы блестящие задатки актрисы.
Или из-за проклятого ранения у него случилось некое помутнение рассудка.
– Я не хочу тебя убивать, – прямо сказал Глеб, не обращая внимания на характерные жесты Макса. – Споешь ментам хоть слово о нас – пожалеешь. Я не буду с тобой возиться. Тем, кто единожды предаст мое доверие, приходится отвечать собственной шкурой.
– Мы забудем, что видели друг друга, – живо подхватила девчонка. – На допросе я скажу, что все это время находилась в доме родителей, это за городом. Никто не усомнится в моих словах, соседи знают, что я могу вести себя очень тихо. От них ничего не добьются. И от меня тоже.
С минуту Хаос буравил ее взглядом глаза в глаза, не решаясь принять столь важное для него решение. Отпустить и подвергнуть себя и своих людей вероятному риску раскрытия, или устранить, но заметно пошатнуть собственные принципы, не позволяющие ему трогать тех, кто просто попался на его пути? Он не хотел ее убивать. Не хотел. Это казалось неправильным. Но отпустить…
Возможно, вскоре он сильно об этом пожалеет.
– Макс, – вновь позвал Глеб, резко отворачиваясь от девчонки. – Замути ей нашлепку на лупилы, чтоб ничего не просекла, и отвезите ее с Сеней в город. Выбросьте где-нибудь на остановке, дальше пусть делает, че хочет.
– Хаос… - завел было приятель, но Глеб качнул головой, перебивая:
– Макс, все… Хорош. Я задолбался уже от всего этого дерьма. Пусть сваливает.
Он поднялся, стараясь не сильно морщиться от боли в ране, и подошел к настороженной девчонке. Она смотрела с недоверием, явно не торопясь поверить в то, что ее действительно собираются отпустить. Легонько приподняв большим пальцем ее подбородок, Глеб пристально посмотрел в широко распахнутые глаза болотного оттенка и шепнул предупредительно:
– Не подведи меня, слышишь, детка? Если чего узнаю – а я узнаю, не сомневайся – тебе будет очень плохо. И больно. Ты ведь не хочешь боли?