Страница 42 из 66
- Магией, - уязвленно проворчала я. Мои прежние магические поделки никто в этом мире не видел, следовательно, не критиковал. Ну что ж, если бояться замечаний, то в академию можно и не ходить, возвращаться на печку. Ан нет, Тошка в браслет уже не свернётся. Струсить не выйдет. Значит, принимаем критику к сведению и улыбаемся! – Будешь ручку крутить?
За полчаса мы неторопливо высушили-прогладили всё выстиранное бельё, даже джинсы. Тамия тоже осмелела и попросилась помогать, тем большим сюрпризом для неё стало развеивание гладилки. В видимой магии оказались свои плюсы.
* * *
Арисья гордо возвращалась в село верхом на Панге, которую вёл в поводу Арсид.
Мы с трудом пережили в её обществе два дождливых дня и сутки просыхания земли. Дольше ждать никто не хотел, даже Арисья заторопилась домой после того, как Ёж торжественно ей пообещал поставить ситуацию на контроль старосты.
Необъяснимым образом Ежу удалось добиться авторитета у Арисьи, сравнимого с Арсидовым. Она говорила только с мужчинами, улыбалась им, даже кокетничала, видимо, близко к сердцу приняв мои слова о втором замужестве. И ладно бы с моряком, но с Ёжиком-то?
О нас с Тами Арисья вспоминала, когда надо было что-то сделать. И не то, чтобы мы ей были неприятны, нет, просто абсолютно не интересовали.
Дамочка совершенно не удивилась внезапному выздоровлению, более того, была убеждена, что Сола наслала на неё сон, чтобы навестить в горьком одиночестве. Судя по скептичным взглядам Арсида в сторону Ёжика, идея божественного вмешательства зародилась у вдовушки неслучайно, зато быстро принялась и дала хорошие всходы.
- …красавица – нашей старостихе не чета. Свет как хлынет прямо мне в душу. И такая благость, такое тепло в сердце. Она, голубушка, печальная, говорит мне душевно, мол, понимаю тебя, Арисья, люди неблагодарные стали, чёрствые. Хоть бы поплыли, навестили своих близких на той стороне. Как подумаю, что мой муж там и дети горюют обо мне, жалко их, сиротинок. Я, значит, отвечаю ей: "Мне, старухе, куда плыть, и так скоро там буду". А Сола громко так молвила: "Живи! Велю! А молодым передавай снаряжать корабли и отправляться в далёкое плавание на ту сторону".
В этот момент я поняла, откуда ветер дует. Сценарий был популярен до банальности: человек не может смириться с миром и уходит в отшельничество, а возвращается счастливчиком, видевшим Бога (или познавшим Истину, кому что досталось).
- Ёж, - негромко сказала я, поравнявшись с ангелом, - ты хорошо подумал? Арисью – в пророки? Ты же говорил, что проповеди – не наш метод?
- Здесь не умеют лечить неврозы, а уж анорексию – и подавно, - Ёжик воинственно глянул на меня, ожидая, что я начну ругаться, - и, в конце концов, разве не ты пыталась возвратить ей здоровье и смысл жизни?
- Когда это?
- Во-первых, ты вылечила тело. Ты не спорь, а сама посмотри! Во-вторых, кто ей про замужество сказал? Только этого мало. Чтобы побороть идею, нужна идея. Так-то, товарищ Даша, рождённая в СССР.
- Против лома нет приёма, окромя другого лома, - пробормотала я, - смотри, как бы тут до резерваций индейцев не дошло такими темпами. Не хотелось бы отвечать за это перед своей совестью.
В этот раз никаких споров о том, кто пойдёт в село, не было. Арисью до дома сопровождал Арсид, а к старосте вступаться за несчастную вдову и затариваться продуктами отправлялся Ёж.
Арисья настолько была сосредоточена на своём триумфальном шествии, что и не заметила, как мы с Тамией и Тошкой отстали. Я смотрела на удаляющуюся спину вдовы и думала, как правильно, что дар зовет не только к симпатичным людям. Смешно, но я гордилась, что мой дар настолько бескорыстен.