Страница 192 из 225
Так бывает, не все умеют любить. Некоторые знают об этом с рождения. Некоторым остаётся только догадываться.
Что ж, Сангрия из рода Алых магнолий была не против испытать это чувство. Если бы её кто-то спрашивал, конечно. А до тех пор она старательно репетировала перед зеркалом влюблённый взгляд своих раскосых глаз.
Конечно, она не могла бы обмануть тех, кто её хорошо знал. На глазах которых она выросла. Но Зимний двор её не знал, а Сангрия уже давно не чувствовала себя ребёнком. Нет, она вовсе не проклинала никого первой. Только возвращала, как и положено по долгу. Никогда первой не нападала и не объявляла вражду, и не причиняла боль просто так. Она не считала нужным мучить тех, кто не мог ответить, и устраивать ловушки на чужом пути. Не потому, что думала о других. Нет, просто уже тогда за взглядом ребёнка скрывался рациональный ум, больше свойственный взрослым. Чувства шли вторым планом. Она многое не делала, если это не несло выгоды.
Но в целом ей было всё равно.
Так просто бывает. И Сангрия могла лишь повторять за взрослыми пустые слова. Про любовь. Теперь она научилась вселять в эти слова смысл. Не для себя – для других.
Сегодня был редкий день, когда оба двора собирались вместе – на изломе осени. Сангрии больше нравилась весна. Во славу которой и был назван её род.
Осень предвещала дни правления Неблагого двора.
Веспериан был красив. Но в сердце Сангрии ничего не дрогнуло. Только улыбка – очаровательная, милая – автоматически расцвела на губах. Привычно. И дрогнули ресницы закрывая глаза, чтобы через миг вспыхнуть ярким летним пламенем.
«Я люблю тебя», – мысленно сказала она.
Сангрия собиралась повторять это, пока в каждом звуке перестанет слышаться ложь. Пока каждый звук не обретёт смысл – тон и нужный оттенок.
Парень улыбнулся ответ. Глаза оставались холодными. Только это был знакомый холод, который обжигал лишь по велению хозяина.
Веспериан ей несомненно подходил. Он был молод, немногим старше её – хотя возраст ближайшую тысячу лет не будет иметь для них никакого значения.
Он был красив, хотя все они были красивы. Дивной, опасной красотой.
Он был достаточно силён, чтобы сражаться за неё во время представлений и на турнирах. А Сангрии всегда неплохо удавались благословения. И достаточно слаб, чтобы не слышать отголоски её мыслей. Чуть сильнее – чтобы победить её, и чуть слабее – чтобы у неё оставался шанс вырваться.
Он был умён, как не все среди них – иногда и самые хитрые обманывали сами себя. И привлекал тем самым детским непостоянством и взрослой верностью долгу. Хотя для неблагих страсть всегда превышала долги.
И смотрел на неё так, как не смотрели другие. Возможно, мысленно повторял то же, что и Сангрия. Ей в общем-то было всё равно, сколько в этом было правды.