Страница 110 из 127
Он появился словно из пустоты. Сидел, прислонившись к дубу спиной, обнимая изодранную, истекающую кровью ногу. Бледный, на щеке царапина. Уши спрятаны под волосами. Одежда серая с синей вышивкой. Как будто явился из Синего края.
- Нэл, что с тобой? – испуганно вскричал я.
По его лбу стекла капля пота, мимо прядки слипшихся от крови волос.
- Пустяки, - отозвался маг, осклабился, - До свадьбы заживёт. Если я до неё доживу… Но ты больше так не шути. Даже если кто и будет следить за тобой, не дело чтобы смекнули, что ты узнал.
- Мне нужно кое-что тебе показать. Возможно, очень важное.
Остроухий тяжело вздохнул, с трудом поднялся, цепляясь за ствол. Ободранными пальцами.
- Веди, - глухо произнёс он.
- Подожди, я тебе лошадь найду…
- Не хрустальный я, не рассыплюсь.
- Но так же нельзя! – возмутился я, - Куда ваш король смотрит?!
Пальцы его сжались в кулак. Непроизвольно.
- Зануда ты, - беззлобно проворчал Нэл.
Миг – и мы очутились прямо в тронной зале. Пока пустой.
- Подожди, я сейчас её принесу. Присядь тут где-нибудь…
- На трон? – он насмешливо вздёрнул бровь.
- А хоть бы и на трон. Я никому не скажу. Не на полу же тебе сидеть. Подожди, сейчас сбегаю и принесу.
- Эх ты, чудо в перьях, - вдруг как-то тепло усмехнулся молодой маг и проковылял до подоконника.
Тут створки дверей распахнулись, явив нашим взорам встрёпанного Докучая:
- Седьмой склад сгорел! Восьмой обокрали!
- О, как я рад тебя видеть!
Он вытаращился на меня.
- Помоги человеку… то есть, не человеку… короче, ему… - приказал я и побежал в свои покои.
Вслед мне понёсся хохот раненного эльфийского разведчика.
Чутьё меня не подвело: флейту удалось продать эльфам за потрясающе выгодную цену! Сначала Нэл как бы случайно заикнулся, что видел в моих руках сокровище, потом ко мне пришла небольшая группа эльфийских послов, чтобы «познакомиться» с новым королём страны – и я якобы совершенно случайно показал им инструмент, дал всем желающим сыграть. Они с час изловчались в разных мелодиях, после чего посол мне вежливо сообщил, что флейта сделана необыкновенно искусно – даже на их придирчивый вкус. Он сам был бы рад иметь у себя дома такую. А я как бы между прочим взглянул в окно на проходивших слуг и какого-то крестьянина с ними и заметил, что в этом году у нас из-за сильного неурожая ожидается голодная и страшная зима и как мне жаль, что на наших скудных почвах не удастся снять второго урожая – это бы могло многих селян спасти. И спросил у главного посла совета по заключению торговых договоров, так как он, по моему мнению, в этом хорошо разбирался. Мы поговорили о торговле. Эльф дал мне несколько интересных советов. Затем я, он и его спутниками пообедали вместе с министрами нашей страны, поговорили о всякой поэтической ерунде – и они ушли. Впрочем, неделю спустя посол явился ко мне уже с деловым предложением: обменять флейту на магическое восстановление некоторых земель и улучшение урожая. «В разумных пределах, конечно, - серьёзно добавил мужчина, - Если из-за жадности нарушить природную систему, то уже в ближайшие годы с урожаем станет ещё хуже». Пришлось довериться их мастерству и чести.
С неделю ушло у них на то, чтобы в некоторых областях Черноречья вырастить остатки урожая и… вырастить ещё один! Даже помогли магией переместить излишки урожая самым нуждающимся поселениям и семьям в разных частях страны. Сказать, что народ обрадовался, значит, не сказать ничего. Когда я шёл по улице, почти каждый встречный норовил меня обнять, поклониться, сказать мне что-то доброжелательное. Даже Беловолк явился выказать мне своё восхищение. Сказал, что впредь о «книжных червях» и вообще всех остальных червях будет высказываться исключительно положительно. Люди откуда-то узнали, что все эти «чудеса» - плата за одну только флейту. Во дворце знали немногие из приближенных, но откуда-то прознал и заговорил об этом весь народ. Но что поделать? Не казнить же болтунов!
Вскоре Связьгород навестил один из лучших музыкантов Эльфийского леса – и сыграл на одном из самых драгоценный своих инструментов во дворце. Кажется, флейта моего деда перешла к королевской семье Эльфийского леса. А этот остроухий был одним из придворных музыкантов. И вообще, эльфы занялись поисками создателя флейты – в надежде, что это не единственное его прекрасное творение. Радовал меня не только внезапно пробудившийся интерес другого Основного народа к Черноречью и общению с нами, но и сам факт того, что общение началось на почве искусства. Всё-таки эльфы – большие его ценители, а подружиться с ними благодаря тому, что их искренне интересовало, было очень хорошо. Торговать, союзничать они могут со многими из человеческих народов – и большинство обрадуется их предложениям, а вот дружить с ними на почве тяги к прекрасному мало у кого из людей выходит.