Страница 52 из 65
— У Вас чудесное имя, Иван! — заметила Вау. — Но, любимый, — обратилась она уже к мужу, — отчего ты не поможешь нашему гостю подняться и не проводишь его в дом? Я же тем временем приготовлю всем нам бодрящего брусничного морсу.
При слове «морс» леший скривился и замахал на хозяев
— Идите уже оба! Мы сами и поможем, и проводим. Ну, паря, слыхал? — спросил он, дождавшись пока йэти уйдут и рывком подняв Ивана с пола. — Морсу! Вот так-то! Ни самогончику, ни мясца тут не дождёшься. Они вагина... то есть, вегета... короче, травоядные. Оба. Как козлы, — леший вздохнул, прикрыл глаза, покивал головой и развёл руками. — Тупиковая ветвь...
Придерживаемый под руку кикиморой, Иван, всё ещё до конца не оклемавшийся, прошёл в гостиную. По крайней мере, именно так выглядела комната, в которой они оказались. Резная, потемневшая от времени мебель: обеденный стол, журнальный столик, несколько стульев и стеллаж высотою до потолка, заставленный книгами. В углу уютно потрескивал горящими поленьями камин. Электричества не было. Его заменяли три керосиновых лампы, света от которых хватало, чтобы разглядеть висящие на стенах пейзажи и натюрморты.
Иван, хоть не слишком-то разбирался в живописи, однако искренне восхитился картинами и тем самым невольно польстил хозяевам. Как оказалось, рисованием увлекалась Вау, которая слушала отзывы молодого человека со скромной улыбкой.
Вообще, Ивану в гостях понравилось. Помимо брусничного морса хозяева потчевали мочёной морошкой, печёными яблоками, земляничным суфле и орехами в меду. Все блюда были восхитительны. Ерофей Фомич, демонстративно морщился и плевался, но при том, уплетал угощения за обе щеки.
Сами же снежные люди оказались интересными и приятными в обхождении собеседниками.
Ивана, правда, сперва несколько тревожили их телепатические способности, однако Ух-ё развеял его опасения. Они могли читать лишь те мысли, которые он и без того собирался озвучить. И не только по этическим соображениям.
На заре эволюции, как выяснилось, Homo sapiens тоже были сильными телепатами. Затем, однако, сказалась склонность человечества к агрессии — начались войны, появились враги, а от врагов лучше скрывать свои замыслы, заменив их словами. Так легче врать. Со временем люди научились выстраивать ментальную защиту. Настолько мощную, что взломать её под силу только очень опытному телепату, однако в этом случае, человек всегда лишался рассудка.
Йэти развивались в другом направлении. Не приемля не то что убийства, но и любого насилия, они вскоре сами едва не были полностью истреблены своими агрессивными собратьями.
Спасаясь от кроманьонцев, остатки снежных людей стали селиться в труднодоступных местах. Устрашающая внешность какое-то время оставалась единственным их средством защиты. Ненадёжным.
Всякий зверь бежит, когда ему страшно. Всякий, кроме человека. Человек, даже убежав сначала, потом всё равно вернётся, чтобы убить свой страх. Уж до чего были страшными пещерные медведи и саблезубые тигры!..
По мнению Ух-ё, именно эта особенность, а вовсе не большой мозг, послужила причиной успеха человечества в борьбе за выживание.
Homo sapiens не терпит конкурентов, и йэти ждала бы участь мамонтов, не научись они к тому времени отводить людям глаза, а в крайнем случае – внушать непреодолимый ужас. Именно под такой удар случайно попал Иван.
Постепенно люди забыли о своих родичах. Те стали сказкой, легендой. А йэти не только преспокойно жили всё это время по соседству, но и, пользуясь ментальной маскировкой, частенько посещали человеческие города. И книги, и прочие атрибуты цивилизации в доме Ух-ё и Вау, кстати, оттуда.
Иван внимал рассказам своих новых знакомых с искренним интересом. Леший же откровенно скучал, а кикимора так даже задремала.
Разбудила её внезапно хлопнувшая дверь. Из прихожей в комнату ворвался холодный воздух, а следом за ним вошёл колоритнейший старик.
Впрочем, на возраст указывала разве что длинная седая борода, заправленная за широкий красный кушак. Зато, богатырское телосложение свидетельствовало о недюжинной силе вошедшего.
На его отороченном белым мехом тулупе да на шапке из такого же меха искрился иней. И, подобно инею, искрились из-под кустистых бровей его глаза.
Одной рукой старик опирался на массивный посох, а другую положил на плечо ещё одному йэти, что робко выглянул из-за широкой спины.
Этот снежный человек в сравнении с другими был невелик — метр шестьдесят, не больше. Увидав его, Вау поманила рукой.
— Иди скорее сюда, Нуи' Кирамшок! Поздоровайся с нашим гостем, — позвала она и обернулась к Ивану. — Это Нуи, наша дочурка.
Нуи присела в книксене, однако подходить не стала, а выскочила в соседнюю комнату.
— Стесняется, — виновато развёл руками Ух-ё. — Маленькая ещё.
— Ну, — пророкотал старик, — доброго молодца–добровольца, похоже, сыскали.
Он грузно уселся на стул и воззрился на Ивана.
— Представляться надо?
Иван помотал головой. После лешего, кикиморы, русалки и целого семейства снежных людей, встретить в лесу под Новый год настоящего Деда Мороза было уже не удивительно. Иван и не удивился особо, однако почему-то оробел.