Страница 48 из 63
– Так ты поэтому тащился за нами всю дорогу! – усмехнулся южанин, наклоняясь и поднимая щепотку чудо–песка. Он высыпал ее на подставленную ладонь и крошечные кристаллики, размерами чуть превосходящие сахарные крупинки, заискрились белым и зеленым. – Хотел поживиться легендарными сокровищами Алмазного Дракона?
– Кто бы мог подумать, что древние хитрецы посадят грозное чудовище стеречь обыкновенную муку!
– Это же алмазный песок!
Ну да, алмазный песок. Вещество, конечно, не такое дорогое, как ограненные кристаллы алмазов, но тоже довольно ценное. И уступало оно в стоимости лишь потому, что частицы его были слишком малы, чтобы годиться для полноценных украшений, зато практически незаменимы в инкрустации различных поверхностей. Может, в давние времена алмазный песок и имел более высокую цену, но сейчас предпочтение отдавалось не количеству драгоценностей, а их качеству.
Легендарные сокровища Алмазного Дракона? Лютто счел, что, исходя из смертельной опасности, какую представлял собой их почти неуязвимый страж, ассортимент драгоценных трофеев можно было бы слегка разнообразить. Золотом, скажем, или изумрудами… А вот какую ценность представляют эти каменные глыбы, погруженные в алмазный песок? Неужели это некие своеобразные каменные сундуки? Лютто утрудил себя тем, что мысленно продолжил видимые очертания валунов, и вдруг в изумлении сообразил, что камни эти имеют форму яйца.
– О, небеса, – прошептал он, пораженный. – Новое поколение…
– И к счастью, уже мертвое! – поправил его Медасфен.
– Откуда ты знаешь? – глаза Лютто перебегали с одного гигантского яйца на другое. Южанин вопрошал себя, что же он пытается отыскать. Потом понял – щели и трещины, которые указывали бы на то, что находящийся внутри яйца детеныш готовится к появлению на свет.
– Не тревожься, Люцетриан – маленькие уродцы мертвы. Теперь, когда алмазный зад мамаши никогда не сможет их высидеть.
– Сомневаюсь, – ответил южанин. – Они погружены в алмазный песок. Он быстро нагревается и дольше сохраняет тепло. Яйца, погруженные в такую субстанцию не испытывают недостатка тепла даже ночью, когда воздух остывает. Одним богам известно, сколько времени потребуется детенышам, чтобы достаточно окрепнуть и пробить скорлупу. Но точно знаю, что Алмазный Дракон – мать это или отец – мог не утруждать себя долгим высиживанием потомства.
– И что ты хочешь этим сказать? Что если я подольше тут посижу, то обзаведусь непобедимой армией алмазных драконов?
Лютто со все возрастающим ужасом смотрел на свое неожиданное открытие. Он не ответил на вопрос Медасфена – еще чего, вручать ему в руки такой внушительный козырь! Но не скрывал от себя, что подобную идею могли вынашивать те древние люди, которые возводили хрустальный дворец.
Так что же, пещера Алмазного Дракона была сокровищницей? Оплотом древнего чудовища? Нет. Тайна загадочного сооружения, располагавшегося на вершине Хрустальной Горы, раскрылась самым неожиданным образом.
– Это просто чудовищный виварий, – медленно проговорил Лютто.
***
Ватто тем временем ни на шаг не отходил от Кейлота. Сознание к воину так и не вернулось, а смерть постепенно водворялась в его теле, как новосел, обживающий купленный дом. Сначала Кейлот лежал неподвижно, и Ватто догадывался о том, что он все еще жив по шумному, прерывистому дыханию и пузырькам черной крови, вспенивающейся в уголках рта. Потом по телу воина одна за другой прошли несколько судорог. Первая была самой слабой и проявилась в легком подергивании пальцев, как будто Кейлот решил вдруг сыграть на невидимом рояле. Вторая последовала через две минуты и заставила ноги и руки Кейлота взметнуться в воздух, а затем бессильно опасть на пол. Временной промежуток до третьей оказался еще короче. На этот раз содрогнулось все тело. Четвертая и пятая судороги практически слились в одну и согнули тело воина в дугу. Несколько ужасных секунд Кейлот висел в воздухе, упираясь в пол только пятками и затылком. Ватто онемел от ужаса, наблюдая эту кошмарную картину. Не знал, как помочь другу, чем облегчить его страдания. Ему даже почудилось, будто он слышит треск костей, сминаемых чудовищным напряжением мышц. Хотя не исключено, что это скрипели подбойки на сапогах. Вскоре судорога отступила, и тело воина обмякло. Теперь оно было абсолютно неподвижно. Даже грудная клетка перестала двигаться. Ватто остолбенел – неужели это конец? А он так и не успел ничего предпринять…
Однако, приглядевшись, Ватто увидел кровь у Кейлота на губах, и она пузырилась, что свидетельствовало о наличии слабого, но по-прежнему продолжающегося дыхания.
– А вот и я, – Лютто приподнял провисшую перепонку драконьего крыла и прошмыгнул в открывшийся зазор, как актер, который после спектакля выходит к зрителям на поклон.
– Нашел что-нибудь? – с надеждой спросил Ватто.
– Да. В пещере действительно есть черный ход – он находится в правом гроте, в том, который Алмазный Дракон использовал, как спальню. И, полагаю, он имел на это полное право, поскольку ходом не пользовались уже лет двести. Там даже есть ступеньки.