Страница 35 из 63
Ватто не отвлекался на трепетные изъявления Медасфена, и продолжал дальше:
– Жители Атлантиса промышляли в основном земледелием и рыбной ловлей. Немногочисленные зодчие выстраивали удивительные дома, которые служили не только украшением острова, но и использовались по прямому назначению, поскольку, несмотря на бесконечное лето, погода на Атлантисе подчас выказывала далеко не благодушный нрав, насылая на остров ураганы, грозы и бури. Сильный град мог уничтожить большую часть посевов и на некоторое время лишить жителей растительной пищи. А если градины бывали слишком велики, то могли к тому же унести и немалый урожай человеческих жизней.
– Ну да, – вновь отозвался Медасфен. Ватто и Лютто вздрогнули от одного звука его голоса, слишком хорошо зная Медасфена по прежним временам, чтобы ожидать от него высокопарных или, по крайней мере, уважительных речей. И на этот раз он не подвел их ожиданий: – Своими россказнями ты уводишь воина-человека в сторону, Ватфейрис! Вечное лето и рай на земле! Пфф!.. Боги не могли поступить с Атлантисом иначе, ведь там обитали их любовники и любовницы!
– Что? – переспросил Кейлот.
Медасфен удовлетворенно усмехнулся, заметив вызванную им заинтересованность Кейлота и немое негодование близнецов, больше выраженное у Лютто, чем у Ватто.
– На самом деле, Атлантис был гигантским публичным домом! Да-да! Этаким увеселительным заведением для богов, где все было устроено таким образом, чтобы угождать каждому их желанию…
– Я еще раз поражаюсь твоей выдающейся способности все опошлить, – заметил Лютто.
– Рад стараться. Но сейчас я ничего лишнего не сказал, – отпарировал Медасфен.
После того, как они утихомирились, Ватто продолжил:
– По большому счету так и было. Наш пантеон состоит из пятнадцати богов. И мы верим, что эти боги управляли не только нашим маленьким островком, но и целым миром, то есть каждой вверенной в их обязанности областью: стихией, эмоциями, явлениями… Но отдыхать они предпочитали неизменно на просторах Атлантиса. И на то были весомые причины: нелегко отыскать другое такое уединенное и труднодоступное место, каким являлся этот остров. Несмотря на то, что могущество этих созданий едва ли поддавалось человеческому осмыслению, являть себя верующим они не спешили. Но за многие тысячи лет боги так утомились друг от друга, что стали искать утешения в объятиях людей. И закрытая каста жителей Атлантиса стала для них…
– …замечательным курортом, – подхватил Медасфен и, словив исполненный досады взгляд Ватто, с вызовом спросил: – Что? Или скажешь, не так?
– Так, – со вздохом согласился южанин. – Боги были существами бесплотными и бесформенными, а потому являлись людям во снах. То есть… Это несовершенный человеческий ум убеждал себя, что произошедшее было всего лишь сновидением. Наш отец рассказывал, что Азмирана, богиня шторма, явилась к нему, единственному выжившему после ужасного кораблекрушения, когда его швыряло по волнам, а разбушевавшееся море грозило потопить обломок мачты, за которую он держался. Отец говорил, что находился на грани реальности и помешательства, когда увидел среди волн и пенных брызг удивительное светящееся существо. Он говорил, что это создание не походило ни на одно из виденных им ранее существ, будь то обитатели моря или суши. И хоть он не мог отыскать в облике пришельца ни одной знакомой черты, что-то подсказывало ему, что это существо – женщина. Он не сразу поверил в ее реальность. Решил даже, что это первое видение его помутившегося рассудка. Но тут существо направилось к нему по плещущимся волнам, вытащило из воды и перенесло на сушу. Но прежде чем он очнулся на песчаном берегу Атлантиса, его сознание посетило странное видение, одно из тех, про которые очень немногие островитяне осмеливались говорить вслух, но даже и в тех случаях – едва слышным шепотом.
Когда от таких союзов начали появляться дети, люди решили, что это какие-то выродки. Потому что отпрыски росли очень медленно и совсем не походили ни на одного из своих родителей. До двадцати лет они имели вид шестилетних детей. Потом, конечно, вырастали и выглядели как молодые мужчины и женщины, но случалось это не ранее шестидесятого года жизни, и ни один смертный родитель, как правило, не доживал до их необычного совершеннолетия. Эти люди обладали удивительными способностями и могли подчинять себе силу одной из четырех стихий… Помните, мы говорили вам, что не знаем условий разделения магии? На самом деле, закономерность эта проста. Магией земли и воды обладали те, чьим отцом был бог–мужчина. А магию огня или воздуха наследовали те, чьей матерью являлась богиня. Но это все касалось тех, кто родился от светлых богов. То, на что были способны отпрыски демонов, вы имели возможность лицезреть вчера ночью, и частично – сейчас.
И Ватто довольно фамильярно кивнул в сторону Медасфена. Тот неуклюже подбоченился, показывая, что отпущенная шпилька его ни в коей мере не зацепила.
– Значит, вы бессмертны? – спросил Кейлот.
– Божественная сущность наделила нас бесконечной жизнью и вечной молодостью, но дар человеческой – уязвимость. Любая смертельная рана положит конец нашему существованию.
– Почему вы не рассказали эту историю раньше? – спросил воин, впервые отрывая взгляд от загадочных иероглифов на песке и глядя на Ватто.