Камень нищего

– Знаю, – его печальный бас сопровождался всхлипываниями. – Но большая опасность им грозит, если я открою и впущу ЭТО. Тогда они лишатся последней защиты, и никому не будет спасения ни тут, ни на небесах, – потряс он в воздухе сосудом с хмельным питьём, своим верным помощником в бдениях и молитвах, зарычав: – Вон отсюда, поганая нечисть! – и с силой швырнул вниз.

Госпожа, от неожиданности по-бабьи взвизгнув, отскочила от брызнувших во все стороны осколков и капель недопитого вина. Чужестранец же остался на месте, с усмешкой посматривая на красную лужицу, разлившуюся по порогу церкви, будто только что на нём какому-то бедолаге размозжили голову.

– Похоже, верного слугу Господа настиг недуг, свойственный не знающим меры в возлияниях, – произнёс пришелец. – Черти – самое безобидное, что тут может привидеться.

– Сколько раз его предупреждала, и всё без толку, – согласилась хозяйка, отряхивая одежду. Она предпочитала одеваться в тёмное, что всегда придавало ей несколько траурный вид, зато пятнышки от винных брызг теперь не так выделялись на её костюме. Некогда пурпурному одеянию странника они и вовсе оказались нипочём.

– Знаем таких! – скривился тот. – О них заботишься – а те видят в тебе только врага. Мог ведь и убить! Чем это, интересно, вы ему не угодили?

– Да нет, он хотя и прежде отличался скверным характером, но внутри питал доброту ко всем. Лицо хмурое, взгляд строгий, зато сердце открыто. Неужто дурное взяло-таки верх, и окончательно умом повредился? Сам виноват! И всё равно, жалко... – вздохнула дама. – На трезвую голову делал своё дело исправно и с душой. Сегодня же пошлю гонца в монастырь, пусть забирают этого обратно, замаливать грех, а нам пришлют нового, без пагубных привычек. Пойдёмте отсюда! – обратилась она не то к страннику, не то ко всем собравшимся. – Больше пока здесь делать нечего.

– Изы-ы-ы-ди! – понеслось им вослед. И пьяница захрапел, так и повиснув на перилах.

– А он не свалится? – обеспокоился кто-то, оглядываясь назад.

– Нет! – уверенно возразили на это. – Его жизнь в руках Всевышнего, а тот хранит безумцев.

*****

Открыв глаза, Фридрих понял, что проспал утреннюю мессу. О чём не слишком пожалел. Не то чтобы считал себя безгрешным, скорее наоборот. Но лучшим искуплением грехов полагал не молитвы, а занятие полезными делами. Однако и они не клеились. Вчерашний визит выбил из колеи. Посему было желание наверстать упущенное в начале дня наступившего. Но тот близился к концу, а дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Свет, падающий на чистый лист, постепенно тускнел. А в клубке беспорядочных мыслей никак не удавалось нащупать нужную нить, чтобы они легли строчками в правильном порядке.

Неужели виной посеянное гостем зерно сомнения насчёт собственной полезности? Интересно узнать, а как у того обстоят дела? Тоже никак? Или он дальше продвинулся в его поисках непонятно кого и чего? Учитель помнил, что сам собрался поприсутствовать на гулянии, да всё откладывал. Дальше, видимо, некуда. Шагнув за порог, он всё ещё не совсем представлял – что будет делать среди всеобщего увеселенья. Обычно привык быть серьёзным и в центре внимания, там же этого совершенно не хотелось.

Каждый год население окрестных деревень собиралось по случаю празднования на склоне, пологим амфитеатром спускающемся к уютной поляне на берегу Русалочьего озера. С противоположной стороны над водой темнел лес, сегодня казавшийся неуместной декорацией, забытой после какой-нибудь мрачной постановки. Оставалось надеяться, что он растворится под покровом ночи прежде, чем языки промозглого тумана, выползающие из тамошних болот, доберутся сюда. Спокойные краски угасающего осеннего дня в этот раз без сожаления уступили первенство нарядам крестьян, яркостью и пестротой оттеняющим незатейливость покроя. Всем хотелось показать себя, пока зима не разгонит по домам ждать нового тепла. Впрочем, щедрое лето давало надежду дождаться. Земля в этих краях была плодородной. Цепляющиеся за горы облака обильно орошали её, а солнце, выглядывая над ними, заботливо согревало. Жалобы стариков на былые засухи и голодные моры казались чем-то вроде страшных сказок – пугать молодёжь, чтобы усерднее трудилась. И та своей работой заслужила сегодняшнее веселье, оставив места повыше старшим и стекаясь к центру поляны, где собирались развести большой костёр.

Было б невежливо не засвидетельствовать почтение госпоже. Украшенный фамильными гербами просторный шатёр, служивший предку в овеянных славой военных кампаниях, пригодился и тут. Он возвышался чуть в стороне от мельтешащей толпы. Нарядная стража любезно пропустила внутрь. Но учитель невольно задержался у входа, увидев давешнего знакомого, восседающего по правую руку от хозяйки, на месте даже более почётном, чем та оставила себе. Его лицо по-прежнему пряталось в тень, неважно – откуда падал свет. С головного убора женщины спадала полупрозрачная вуаль, тоже позволяющая лишь угадывать черты. Но как мало общего между ними было, и как нелепо смотрелись они рядом. Фридрих замер в шаге от богато сервированного стола.

– Разрешите представить… – молвила дама и спохватилась, что так и не удосужилась узнать имя гостя.

– Мы уже знакомы с господином учителем, – пришёл тот на помощь, исправив её неловкость. – Как настроение?

– Спасибо, господин… Пилигрим! – приветствовал Фридрих.

– Желаете вина? – с улыбкой поинтересовалась хозяйка. – Прошлогодним летом, правда, солнце нас не так баловало, и урожай уступал нынешнему. Но оно получилось вполне сносным. А новое обещает стать ещё лучше. Советую через год опять заглянуть к нам и сравнить.