Синдром отличницы

С ним мне не хочется говорить о работе. Странно, верно? И я решаюсь на провокацию:

 – Вы можете кое-что прояснить, доктор?

– Надеюсь, это не касается механизма программирования клеток?

– Это касается вас.

– Меня?

– Лично вас.

Это совершенно не к месту, но Такер не удивился, лишь бросил на меня быстрый взгляд через зеркало.

 – Хочешь поговорить обо мне? – будто не веря, снова спросил он.

 – Да.

 – Не лучшая тема для разговора.

 – Возможно, но вы пропустили поворот, поэтому у нас есть время, пока вы будете делать круг.

– Отлично, – усехнулся он. – И? Что тебя интересует?

– Почему вы развелись?

И снова он не был удивлен, по его лицу скользнула тень напряжения и тотчас исчезла.

 – Из меня вышел плохой муж,  – ответил Такер,  – семья, пусть даже она и состоит из двоих, отнимала слишком много времени.

 – Это ложь,  – изрекла я, после минутной паузы. – Вы развелись не из-за этого.

 – Да ну? – а вот теперь Кей удивился.

 – Вы просто слишком высокого мнения о себе, а в таком случае даже очень красивая женщина не будет для вас идеалом. Помимо внешности у нее должно быть что-то еще…

– Скажи, где повернуть, Лимма…  – уклонился от ответа Кей,  – я плохо знаю город.

 – Дуплекс, Лессон? – Такер оглядел дом через лобовое стекло машины. –  Вижу, в университете тебе платят больше, чем платил тебе я.

 – Меня там и ценят больше.

Я смотрю на крыльцо своего дома, на смешные разноцветные ленточки, навешанные на кованых перилах. У моих соседей две дочери, которые на прошлой неделе в честь городского праздника, разукрасили дом. А еще они принесли мне пирог, зная, что я живу одна и целыми днями пропадаю на работе. Черт побери, как же я прикипела к своему новому жилищу за эти полтора года! И не только к нему, но и к виду из окна, к парку, к маленькому ресторанчику неподалеку… ко всему Элентропу.

 – Ну что ж, Лессон… – Кей разблокировал двери, повернулся ко мне.

Он собирался попрощаться.

Он – мой бывший руководитель, который доводил меня до исступления,  тиран и мой личный гений… Он – мужчина, которому я не хочу говорить «прощай».

 – Хотите зайти?

 – Хочешь, чтобы…  – недоверчиво произносит доктор. – Приглашаешь меня на чай?

Женщина приглашает мужчину на чашку чая неспроста. Всем известно: чай здесь ни при чем.

Разумеется, Такер не может поверить. Я ведь не та девушка, которой нужен только секс, верно? Или та? Растерянность в его глазах так очевидна, что я решаю окончательно его запутать:

 – На кофе. Черный. Без сахара.

Мне в новинку видеть этого человека в смятении. Он бросает взгляд на наручные часы и отвечает:

 – Мне улетать через час.

 – Тогда, удачи, доктор Такер,  – я толкаю дверцу, выхожу из машины.

Вечерний воздух колок, я поеживаюсь, бегу к крыльцу. В этом году весна в Элентропе выдалась холодная, не в пример теплому каптийскому климату и жгучему морозу Вейсмунда. Эта была золотая середина. Как по мне – идеальная.

 – Лессон!

По моей спине пробегает электрический импульс. Внутри все сжимается в комок, а на губах появляется торжествующая улыбка.

 – Перед твоим кофе сложно устоять.

И не только перед ним, уж поверьте, доктор!

Моя квартира на втором этаже. Мы поднимаемся молча. У меня такое чувство, будто Такер впервые абсолютно не уверен в том, что делает.

Я могу смело гордиться своим домом: у меня идеальный порядок, в гостиной «живой» камин с лепниной, на мраморной каминной доске две фотографии в рамочке – здесь мама, Дейна и я – перед камином большое глубокое кресло с темно-зеленым пледом, рядом диван, у стены полка с книгами, а на полу ворсистый белый ковер. В углу домик для моей кошки, она вылезает оттуда, неспешно потягиваясь.

 – Неплохо,  – Такер с интересом озирается по сторонам, разглядывает фотографии, берет их в руки, касается пальцами мраморной доски, подходит к дивану и снова касается, а затем резко поворачивается и так же тщательно разглядывает меня. – Живешь здесь одна?