Страница 61 из 243
- Уходи, прошу тебя… - вновь молю я, не открывая глаза, сжимая кулаки и вгоняя острые крепкие ногти в собственные ладони.
Из глубоких колотых ран на моих руках сочится горячая кровь, падая на покрывало. Хорошо, что оно тёмное и следов крови не будет видно…
- Что ты делаешь! – восклицает Табита.
Кровать тихо скрипит, пружинит под её движениями. Слишком быстро она подползает ко мне и хватает за израненные мною же руки, пытаясь разжать мои кулаки.
- У тебя кровь! Роберт, разожми кулаки! – просит она. – Прошу тебя!
Отрицательно мотаю головой, не открывая глаз, сжимая зубы до боли в челюсти.
- Н… Нет. Уходи, Табита…
- Посмотри на меня. – просит она, отрицательно мотаю головой. – Посмотри на меня. – твёрже говорит она.
- Я… боюсь… - севшим голосом отвечаю я. – Ты не понимаешь, что делаешь…
- Это ты не понимаешь. Ты делаешь себе больно. Зачем?
- Чтобы не сделать больно тебе. – отвечаю я на одном выдохе и замираю.
Зажмуренные веки, горячее судорожное дыхание, сушащее губы. Облизываю пересохшую кожу и чуть приоткрываю глаза, встречаясь мутным взглядом с Табитой. В её глазах читается удивительное спокойствие и уверенность в правильности своего решения, и только на самой глубине можно разглядеть страх. Естественный страх, который должен был бы побудить её бежать прочь, но этого не происходило.
- Ты… - облизываю губы. – Ты боишься меня?
- А должна?
- Да. – честно отвечаю, хоть и понимаю, что сам рушу своё счастье. – Я могу сделать тебе очень больно и очень плохо. Уходи, прошу тебя.
- Ты хочешь казаться плохим?
- Табита, я бы отдал всё, чтобы не быть таким, но от себя не убежишь. Уходи, прошу тебя. Уходи, пока не поздно!
В позвоночнике рождается новый сгусток боли, который стремительно разносится по измотанным нервным волокнам, выгибая спину. Кулаки сжимаются сильнее, протыкая ногтями ладони почти насквозь, а потом расслабляются, оставляя только мелкую дрожь в пальцах. Когда волна темноты и ужаса отступает, я чувствую, что Табита держит меня за руку.
- Такие глубокие раны… - говорит девушка, проводя мягкой подушечкой пальца по моей ладони, размазывая тёмно-бардовую волчью кровь по бледной коже. – Всё будет хорошо, болезнь не может быть вечной.
Девушка слабо улыбается и вновь опускает взгляд на мою изодранную ладонь. Улыбка на мгновение застывает на её лице какой-то страшной восковой маской, затем исчезает, не оставив и следа. Смотрю на свою руку. Согнутые пальцы демонстрируют взору девушки уже совсем не человеческие ногти, помогая понять, как же я сумел так разорвать её плечо и свои ладони.
Девушка гулко сглатывает. Во взгляде читается страх перед неведомым, который так свойственен всем представителям рода человеческого, но моей руки она не отпускает. Дрожащие пальчики, подобно трепещущей в руках бабочке, касаются моей кожи, щекоча её, и медленно переворачивают мою ладонь.
Брови девушки невольно подскакивают, когда она видит тёмно-серую волчью шерсть, покрывающую тыльную сторону моих ладоней.
- Уходи! – кричу я, отпихивая её.
- Но я…
- Уходи! – кричу я, соскакивая с кровати.
Боль, страх, ужас и напряжение смешались в сумасшедший коктейль, который разогнал адреналин по моим измученным венам и придал сил.
- Уходи! – кричу, хватая девушку за плечи и выталкивая из комнаты.