Страница 41 из 335
Нет, не глупо. И нет, тебе не кажется, я действительно злюсь. Но я стану мягче для тебя. Я люблю твои истории, люблю слушать твой шепот, мне нравится чувствовать вместо тебя. Как жаль, что ты меня не слышишь, как жаль, что я не могу дотронуться до тебя. Вместо меня тебя сейчас обнимают капли, потому что ты чем-то расстроена, я ведь слышу. Я сделаю их теплее, больше, а еще будут гром и молнии. Ты любишь гром и молнии, я помню. Ты говорила. Расскажи мне историю, что так расстроила тебя. И дождь поплачет вместо тебя, капли воды унесут с собой твою печаль, гром сотрет, заглушит голос грусти, а свет молний рассеет темноту тоски.
Знаешь, дождь, я расскажу тебе сегодня новую историю. Она, наверное, покажется тебе странной. Но мне почему-то грустно и хочется плакать. Жаль, что я не умею. Поэтому поплачь за меня, дождь. Поплачь, чтобы мир не казался мне таким серым.
Он будет плакать, обязательно будет. Чтобы ты снова улыбалась. И чтобы, когда в следующий раз пойдет дождь, я снова мог слышать твой голос.
Слушай мою историю, дождь. Слушай. И плачь.
В одном из восточных городов жила когда-то семья. Отец, мать и сын. Отец занимал значимый пост при дворе, его уважали, а иногда и побаивались. Король ни единого решения не принимал, не посоветовавшись с ним. Мать была чрезвычайно красива, но слегка глуповата, что, впрочем, совершенно ее не портило, а лишь придавало шарма и очарования. Малыш же рос любознательным и непоседливым. Словом, таким же, как и большинство мальчишек. Он любил играть с сыновьями кухарки в саду и лазить по деревьям, а еще по вечерам любил забираться на колени к отцу и слушать взрослые разговоры. Самым же большим преступлением в его жизни была украденная из кухни и съеденная втихаря в конюшне корзина дикой земляники.
На редкость крепкая и любящая семья. Родители души не чаяли в своем единственном сыне.
И все бы ничего, вот только мальчика за его короткую жизнь пытались украсть и использовать в своих целях более дюжины раз. Чего только не перепробовал его отец, как только не увеличивал охрану возле дома, каким только магам не платил, какие только амулеты не покупал — ничего не помогало. И вот, вскоре после очередного покушения на сына, ему в руки попал единственный в своем роде, чрезвычайно редкий артефакт. Была ли это случайность или провидение, я не знаю, да и неважно.
Но как-то вечером, после того, как мама прочитала мальчику сказку и ушла, в комнату вошел отец. Он молча поцеловал сына на ночь, положил на тумбочку возле кроватки темно-бордовый браслет и так же молча вышел. Малыша удивило странное поведение папы, но еще больше его удивил подарок.
Браслет? Ведь это же женское украшение, зачем отец оставил его? Неужели он не понимает, что его засмеют мальчишки?
Хотя браслет был красивым, что-то отталкивало от него ребенка. Малыш долго смотрел на безделушку в ту ночь, не решаясь даже взять в руки, потом накрыл платком и уснул.
На следующее утро, когда он готовился спуститься к завтраку, дверь в комнату открылась, и вошел отец. Он внимательно оглядел мальчика и нахмурился, потом посмотрел на тумбочку и, нахмурившись еще больше, сдернул платок с браслета. Затем, так и не проронив ни слова, вышел. Малыш еще какое-то время стоял неподвижно возле кроватки, глядя то на закрывшуюся дверь, то на браслет, удивляясь странному поведению папы.
Но ты ведь знаешь, дождь, дети так непоседливы, их мысли так непостоянны, а чувства настолько живы, что они редко раздумывают над чем-то долго. И этот малыш исключением не был.
Он забыл про диковинный подарок, про события того утра. Он снова играл с друзьями в саду, он снова забирался на деревья, он снова тайком лазил в подвал. Но вечером, после того, как мама прочла ему сказку и пожелала спокойной ночи, он все-таки вспомнил про браслет. Он опять очень долго смотрел на него, и опять что-то напугало мальчика. Хотя в этот раз малыш нашел в себе силы преодолеть страх и даже провел по нему пальчиками, но, почувствовав покалывание, тут же отдернул руку.
Мальчишки, вас всегда так притягивают тайны, вы так безрассудно кидаетесь навстречу опасности... Ты ведь такой же, дождь?
Наверное.
Это повторялось несколько дней подряд. С той лишь разницей, что ребенок иногда даже брал украшение в руки. Отец ходил мрачнее тучи, он не разговаривал с сыном, лишь все больше и больше хмурился, глядя на него. Мальчик совсем растерялся, он так хотел спросить, так хотел узнать, понять... Но каждый раз, глядя в суровые глаза отца, останавливался, так и не задав вопрос. А когда он однажды спросил маму, она лишь пожала плечами.
Шли дни, малыш стал плохо спать, ему снились кошмары, игры с друзьями и былые проделки уже не приносили радости. Он все больше времени проводил у себя в комнате, глядя на браслет, но так, впрочем, и не решаясь надеть его. Долго так продолжаться не могло, все мысли ребенка были заняты необычным подарком и отчужденностью и холодностью отца. Однажды он не выдержал.
— Что я сделал, папа?! — прокричал малыш, ворвавшись в кабинет отца. Но тот не ответил, лишь сердито посмотрел на сына. — В чем моя вина?! — снова спросил ребенок, вытирая слезы с пухлых щечек. — Что мне нужно сделать?!