Страница 4 из 15
Продолжая делать жадные вдохи и кашлять, Эдэр всё-таки поднял голову.
- Чумашка... где? - с трудом различила я в его бормотании.
- Тут я, тут, - поторопилась ответить я и на коленях подползла к нему.
- Ты... - слабо улыбнулся он и захлебнулся в кашле.
Иван и Тим радостно махали руками, кричали что-то вроде: «Получилось. Ура! Живой. Молодец!»
Бородач смотрел на гиганта, словно тот осмелился умирать, не вернув взятого взаймы псидопса, и, сунув палец Эдэра в пластиковый белый напёрсток, начал допрос:
- В груди болит? Во рту сухо? В глазах двоится?
- Немного, - сипло ответил Эдэр и уронил голову на пол. Похоже, мы рано радовались.
Подняв глаза на чьё-то «О-о-о...», я заметила возле Грэга Никола с набитой на лбу багровой шишкой. Выглядел он так же свежо, как вылезший из могилы мертвяк, и понимал в происходящем примерно столько же.
Дыхание Эдэра опять стало тяжёлым, с хрипами и присвистами. Веки его почти закрылись. Нет, только не это! Я уже приготовилась шарахнуть разрядом ещё раз.
Однако бородач отодвинул меня крепкой рукой. Он глянул на крохотный дисплей белого аппарата, а затем на всех нас мрачно и пытливо.
- Теперь говорим прямо, молодёжь: какую хрень из стимуляторов принимали: амфетамин, первитин, винт или дрянь посовременнее? Наркотики! Наркотики я имею в виду, - рявкнул он, видя непонимание в наших глазах.
- Драгс? - осторожно спросил Тим.
- Пускай драгс.
- Но нам было не выбраться без них, - начал было Тим.
Сердитый окрик бородача перебил его:
- Мне не нужны оправдания, что вы мямлите, как идиоты! Говорите, что это было! Судя по экспресс-анализу, в крови здоровяка немерено всякой дряни. Чем скорее разберёмся, какой именно, тем больше шансов откачать...
Тим покопался в карманах штанов и выудил пару пустых пакетиков:
- Что-то из трав. Здесь было.
Бородач выхватил пакетики.
- Сами не знают, что принимают, а потом коньки отбрасывают пачками. Разберёмся. И парень, отцепи уже, наконец, свои щупальца, здесь тебе не косплей.
У Тима отвисла челюсть, но расспрашивать, зачем отцеплять растущие из спины щупальца он не стал, как и никто из нас, потому что из потёртого чемоданчика Вероника вынула похожий на тряпичный мяч свёрток и кинула. По хорошему, тот должен был пролететь дугой и бухнуться в траву, но куда там! Скомканное нечто развернулось с тихим присвистом и в два счёта превратилось в парящий... матрас. Тонкий, мятый и опять-таки похожий на пластик. Вероника бёдрами подтолкнула его к Эдэру и надавила рукой, чтобы матрас опустился.
- На счёт три! - распорядился бородач, жестом указав Тиму и Грэгу взять Эдэра за ноги.
Поднапрягшись, они переместили гиганта на летающее чудо. Под тяжестью сына командо хлипкий пластик на пару секунд опустился, потом, словно приноровившись к весу, поднялся на расстояние метра от пола и завис.
- Толкаем к контейнеру. В медотсек. Чего смотрите? - велел бородач. - Носилки сами не пойдут, у них ног нет.
- Я бы не удивился, если бы «это» умело ходить, - ошарашенно пробормотал Тим.
- Похоже, у них тут всё летает, - тихо ответила я, продолжая с волнением следить за Эдэром. Его веки то распахивались, то закрывались, тело била мелкая дрожь, а лицо было серым, как бетон. Не надо было быть жрецом, чтобы понять, что ему совсем худо.
- К-клёвые носилки! Н-новинка? - спросил Иван и первым подтолкнул их к контейнеру. Они плавно поплыли по воздуху, ошеломив нас.
Вероника обыденно пожала плечами:
- Миша умудряется доставать все эти ноу-хау первым. Главное, чтоб не долбанулись об землю, как в прошлый раз, когда нам лениво было чемоданы тащить. Байбачок-то ваш тяжёлый. А у нас дистанционное управление накрылось медным тазом...
- Где второй пострадавший? - перебил её бородач.
- Вот он. - Иван обернулся и ткнул пальцем в нестойкого Никола, которому никак не удавалось выудить копьё из-под кресла пилота.
Но стражник тут же замахал руками и активно замотал головой, чуть не упав при этом, словно пьяная тётка, которая отказывается от ласк настойчивого ухажёра.
- Я не... Не надо меня трогать...Идите прочь...
- Баба с возу, кобыле легче, - буркнул бородач и, подобрав потерянный фиолетовый тапок, пошёл, подгоняя парней, не к ближайшему контейнеру, а к тому, что стоял за ним.
Я тоже рванулась туда, но меня остановила чья-то рука.
- Ты там будешь только мешаться.
- Но я... Он...
- Не бойся. Миша и не таких на ноги ставил, - ласково сказала мне Вероника. - Видишь, мигом определил, в чём суть. Гений.
И я только сейчас разглядела её. Вероника была невысокой, чуть постарше моей мамы, наверное. Миндалевидные серые глаза лучились улыбкой и пониманием — такой взгляд бывает у людей, умудрённых годами и опытом, однако выражение очень приятного на вид лица больше подходило девчонке моего возраста, чем взрослой женщине. В каштановых волосах не было заметно ни сединки. Шевелюра была непривычной формы: не короткая и не длинных, явно состриженная специально вот так, рваными частями. И это почему-то смотрелось весьма симпатично. Под балахонистыми одеждами было не понять, какая у Вероники фигура, но впечатление она производила женщины крепкой и не страдающей хворями. Я обратила внимание на ее руки — светлые, с недлинными аккуратными, идеально закруглёнными ногтями, покрытыми чем-то розовым. С такими никто не копается в земле и не обдирает с животных шкуры. Я невольно перевела взгляд на свои ногти с черной окантовкой забившейся под них грязи. Кожа на моих пальцах была совсем другой, медной, потемневшей и загрубевшей от постоянных искр. Хорошо, что сейчас колкая лава отхлынула от ладоней и успокоилась. Почти...